- И что? - не понимая, к чему клонит Борис, она начала нервничать.
- После выпуска все они дали клятву верности: служить искусству до последней капли крови, до последнего вздоха.
- И что? - вновь повторила свой вопрос Антонина, - не вижу никакой трагедии в том, что молодые люди, увлечённые миром театра, кино и телевидения, решили посвятить ему всю свою жизнь. Таковы критерии шоу-бизнеса, в этом и состоит вся помпезность. В конце концов, вспомните себя, свой выпускной, на котором, если мне не изменяет память, вы тоже приносили клятву.
- Вот-вот, речь именно о жизни! Если кто-то из них нарушит клятву, то должен умереть лютой смертью! А наша клятва была безобидной и даже наивной, мы решили, что будем каждый год у кого-то из нас встречаться. И не клялись, что за невыполнение нас постигнет смерть.
- Смерть? Что за ерунда?
- Эта вторая часть киношного идолопоклонства меня и насторожила.
- Пока не пойму, чем, и вы меня не убедили. Это же, простите за бестактность, просто игра, иными словами пустословие.
- Я бы посмеялся вместе с вами, не будь всё так трагически серьёзно. За два года, прошедших после выпуска, не стало четверых из тех, кто по каким-либо причинам, пусть даже не зависевшим от них, поменял работу.
- И это навело вас на мысль, что и вашей сестре угрожает опасность?
- Конечно! Вот видите, вы сразу же уловили суть проблемы.
- Кем в настоящее время работает ваша сестра? И как её зовут?
- В том то и дело, что Люся, простите Людмила, уже полгода работает в гостинице администратором. А летом собиралась выйти замуж за опера 27 отделения, Костю Дробышева. Эти несчастные случаи кого угодно доведут если не до психушки, то до суицида, точно.
- Люся пыталась покончить собой?
- В том то и дело. Жениха бросила, на улицу боится выходить без сопровождения. А неделю назад наглоталась таблеток. Не появись я вовремя и не вызови неотложку... Уф, даже подумать страшно, что было бы. Я без предупреждения нагрянул, даже с вокзала не позвонил, хотел сестре сюрприз сделать, мы с ней обычно так и поступали, а вышло, это она мне сюрприз приготовила.
- Как вы попали в квартиру? Или Люся сама вам дверь открыла?
- Сама бы не смогла, в отключке полной на полу лежала, у меня свой ключ есть. Я позвонил в дверь, она не открыла, думал, на работе, а когда зашёл, чуть Богу душу не отдал: мне показалось, она мёртвая уже, вся холодная была, я быстро к телефону, набрал 03, пока скорую ждал, массаж сердца ей делал. Жилплощадь на нас обоих отписана, бабушкино наследство. Небольшая хрущёвка, две комнаты, общей площадью 40 квадратов. Я обитаю в Тарусе, ну вы же знаете, а сестра выбрала Москву. Не драться же мне с ней из-за этого, пусть живёт. Тем более, она пока училась за бабушкой ухаживала.
- Так, может, у неё личная трагедия, с женихом поругалась, вы же сами сказали, что свадьба у них расстроилась. И всё, что произошло с вашей сестрой совершенно не связано с клятвой, из-за которой, по вашим словам, погибло уже несколько человек.
- Если бы... - безнадёжно махнул рукой Борис и застонал.
- Почему вы не обратились к жениху вашей сестры, ведь он работник правоохранительных органов?
- Его нет в городе, он в командировке. А его сослуживцы... Я же сказал, куда они меня послали.
- Первым делом, успокойтесь, эмоциями дело не решить, здесь надо подумать, - они надолго замолчали. - Давайте сделаем так... - предложила Антонина и нежно погладила руку Бориса, как если бы рядом с ним в это время была его мать, готовая при любом раскладе прийти на помощь.
На следующий день Антонина Акопян поднималась на пятый этаж панельного дома, затерявшегося в старых переулках Дмитровского района. Стены в подъезде пестрели всевозможными надписями, начиная от известного всем слова из трёх букв, кончая объяснениями в любви какому-то ласковому, нежному котёночку. Не понятно было только одно, какого рода этот ушастый и хвостатый пушистый безымянный комочек, мужского или женского. На ступеньках окурки, во многих местах полы заплёваны, а кошачьи испражнения издавали тошнотворный запах, хотелось закрыть рукой нос и, больше не дыша, выскочить на улицу. Но делать было нечего, лифты в таких домах не предусмотрены, и пришлось топать ножками, созерцая грязное безобразие лестничных маршей.
"Точно не люди живут, а свиньи... И почему этим пятачкам так достаётся? Ведь по натуре свиньи - животные чистоплотные, и только из-за своей розовой кожи и силы инстинкта, чтоб не обгореть под солнечными лучами, они купаются в грязи".