- Молодец, кодекс хорошо знаешь, - похвалил Костя сержанта, - тебе сколько лет?
- Двадцать один.
- Знаешь ли, мой молодой друг, - Константин положил руку на плечо сержанта, - эта гражданочка, как ты выразился, была на опасном спецзадании, каждую минуту рисковала своей жизнью. Ты уж прости ее, она как натянутая струна. Думала, что ты - подосланный к ней киллер, вот и сорвалась, нервы сдали. Как говорится, лопнула пружина, и страх за свою жизнь застлал глаза. Ты меня понял?
- Не очень... Мне-то что делать? Авария все-таки... Там водилы орут, матюгаются...
- Короче, сержант, ты ее не поймал, кто такая не знаешь, куда убежала, не видел. Если рассекретишь нашего агента, тебе, - он ткнул пальцем вверх, - голову снимут вместе с фуражкой. И вылетишь ты, родной, из рядов нашей славной милицейской гвардии. Такой вариант тебя устраивает?
- Никак нет, товарищ лейтенант.
- Тогда топай на свой пост.
- Слушаюсь!
Когда за сержантом закрылась дверь, Антонина некоторое время молча созерцала то место, на котором стоял постовой, а потом шепотом спросила:
- Костя, что это ты сейчас ему нагородил? Какой агент? Какое задание? Я просто испугалась до смерти, что на меня грязная вода льется, вот и выскочила на дорогу. Я уже потом сообразила, когда услышала визг тормозов...
- Да понял я, понял. Только что я должен был ему сказать: "Берите ее, товарищ сержант, под белые ручки и ведите в КПЗ"? А ведь он прав: за нападение на милиционера при исполнении срок полагается.
- А ты уверен, что он больше не вернется? - сдавленным от страха голосом поинтересовалась Антонина, с опаской поглядывая на дверь.
- Думаю, нет. Парень молодой, был бы со стажем, сразу понял, что я ему лапшу на уши вешаю. Видно, первый раз на посту, не обстрелянный еще... Да-а... Видок у вас, Антонина Васильевна... - протянул Костя, оглядывая ее со всех сторон, - словно вы грязевые ванны прямо в одежде принимали...
- Спасибо, хоть не сказал, что я больше на свинью похожа, чем на женщину в белом. И угораздило же меня сегодня вырядиться.
- А о чем вы задумались так возле дороги?
- Вот, смотри, вечером прочла, ночью кошмары снились. Это дневник или сценарий к фильму, уж и не знаю, как назвать. Когда прочтешь, сам поймешь, почему я задумалась. - Антонина кинула на стол тетради.
- Чьи дневники?
- Натали Бербер.
Костя углубился в чтение, а Антонина нервно вышагивала по кабинету.
Глава 16
Перелистывая страницы, Костя мрачнел все больше и больше, потом не выдержал и захлопнул тетрадь.
- И что вы по этому поводу думаете?
- А ты?
- Антонина Васильевна, вы женщина, а значит, мысли Натали вам больше близки и понятны. Я же, как ни стараюсь, ничего путного, кроме того, что у девушки в голове большие тараканы бегали, ничего не придумал.
- Да и я, если честно, мало что поняла. У Натали была идея-фикс написать сценарий кровавого фильма. Работа двигалась медленно, так как девушка снималась в сериале, и времени плотно сесть за рукопись у нее не было. Поэтому мы можем прочитать только наброски. Прототипы своих героев она брала из жизни, это, как ты успел заметить ее подруги и знакомые. Натали выдергивала кусочки из их биографий и подстаривала под действие будущего фильма, поэтому описанные ею лица сильно напоминают окружавших ее людей.
- Это-то как раз я понял.
- Так вот, после ее смерти все ее герои стали погибать, только не на бумаге, а в реальной жизни. Мистика? Да, возможно... Я прочитала только про двух девушек: Софи и твою Люсю.
- Променяла мента на вора, так, кажется, там написано.
- Да.
- Но тогда я не понимаю. По сценарию, Люся умирает первой, так?
- Сплюнь, не ровен час, и до нее доберутся.
- Антонина Васильевна, давайте отбросим суеверия и попытаемся понять смысл происходящего.
- А чем мы, по-твоему, все это время занимаемся?
- Смотрите, что получается: Софи и Люся - не артисты, так?
-Так.
- Но, как вы сами говорили, Эсмиральда Кузимова и вторая девушка, как там ее зовут?
-Погоди, сейчас посмотрим, - Антонина полистала блокнот, - Олеся Турчинская.
- Они-то как раз работают в театре, а значит, клятва на них не распространяется. Я имею в виду ее последняя часть - меч правосудия.
- Логично, я об этом не подумала.
- Я успел просмотреть дневники только бегло, но в глаза бросилось вот что: эти девушки все равно погибают. Почему?