- Но точно, как они были описаны Натали, вы не знали, так?
- Нет, пока не прочел записи.
- А потом стали убивать строго по сценарию? А вас по ночам не посещали трупы тех, кого вы отправили на тот свет? Вам не жутко самому-то жить после всего этого?
- Заткнись, дура! - взвизгнул Борислав и наотмашь ударил по лицу Антонину. Она кубарем скатилась со стула и не успела поднять, как ее пригвоздил к полу второй удар, уже ногой. Единственное, что она пыталась сделать, это прикрывать лицо и голову.
Вспышка гнева после нескольких сильных пинков ногами улеглась, Урбанд сел и надолго замолчал. Антонина на полу боялась пошевелиться, чтобы не привлекать к себе внимания.
- Пусть думает, что я потеряла сознание, - про себя повторяла она. Не подавала признаков жизни и тогда, когда он тащил ее в сарай, обдирая ей колени об камни. Он бросил ее, как мешок, в сарае и, сплюнув в сторону, ушел. Было слышно, как Борислав гремел засовом, как стукнулся о железку замок, потом все стихло. Постепенно глаза привыкали к темноте, но различить что-либо она, как ни пыталась, была не в состоянии. Через пару часов, когда через плотно подогнанные доски пробились первые лучи, она похолодела от ужаса: посреди сарая стояла колода для рубки мяса... Так, во всяком случае, ей показалось. Только топора, прислоненного к ней, не хватало для полной картины. Увиденное точно совпадало с описанием места, где убивали Миру Кузимову.
- Все! - заплакала Антонина, - пришел мой последний час. Господи! Ведь не собирается же он на этом самом пне на куски меня рубить? Черт знает, какие тараканы в голове у этого помешенного... Может, все-таки не четвертует? - в надежде выспрашивала она саму себя, - зачем повторяться? Уж лучше что-нибудь другое.
При этом внутренний голос ехидненько запищал:
- Что другое? Тебе не все равно как умереть? Есть разница? Тогда скажи ему, как ты хочешь, чтобы тебя умертвили, глядишь, он и исполнит твою просьбу. Что притихла?
- Думаю...
- Придумала?
- Нет, умирать расхотелось...
- У-у-у... Не выйдет. Поздно спохватилась. Раньше думать надо было, когда на лопату садилась, и тебя в печь запихивали. Фу ты, причем здесь Баба Яга... Когда в машину по доброй воле садилась...
Глава 23
Антонина прислушалась, за дверью явно кто-то ходил.
- Кто? Да кто, кроме Борислава?
Затем раздались глухие удары. Судя по всему, пытались сбить замок.
- Он что, ключи потерял?
Она отползла в дальний от дверей угол и прижалась к доскам сарая. Замок, жалобно лязгнув последний раз, открылся. Антонина уловила шум брошенного в траву тяжелого предмета.
- Или замок, или то, чем его сбивали... - женщина вжалась в стену и приготовилась к самому худшему. Но, как ни странно, человек не зашел, а шаги его удалялись и вскоре совсем затихли. Она поднялась и с трудом (ныли бока) преодолела небольшое расстояние от стены к дверям, толкнула дверь, та поддалась без помех, выглянула наружу: никого. Пригибаясь за кустами смородины, подобралась к дому. Тишина! Машины Урбанда во дворе не было. Быстро, насколько позволяли ушибы, пересекла двор и выбралась за калитку на дорогу. Антонина огляделась, пытаясь сориентироваться, с какой стороны вчера они приехали, и пошла вдоль забора вправо.
- Что за?.. - остановила она, как вкопанная: за поворотом забора стояла ее машина. - Что за шутки? Что он задумал? - но разбираться в тонкостях поведения Борислава она была не в состоянии. Забыв про боль, она ринулась к машине, завела, резко тронулась с места, но тут же нажала на тормоза.
- Ключи? Как они вместе с машиной оказались здесь? Как? Стоп! Давай-ка, милая, все по порядку. Машину я оставила в Москве, сюда мы приехали на машине Урбанда. Так? Так... Ключи были в сумочке, она осталась в доме... Так? Так.
Сумочка преспокойно лежала на переднем сиденье рядом с ней. На панели была разложена карта Москвы и Московской области, ручкой был обведен кружок и от него пунктиром до Москвы дорога, по которой, как догадалась Антонина, она должна была возвращаться обратно.
- Что за игру он затеял? Решил напугать? Что ж, пусть радуется, у него это здорово получилось. Или таким странным образом пытается внушить мне, что он не виновен? Если так, почему вечером он ничего не опровергал? Он не только не отрицал, что убил, а даже доказывал обратное... Почему не убил меня сразу?.. На это я дать ответ не могу... Может, оставил на потом? Конечно! У него нет времени возиться со мной. Вронский, вот кто ему нужен.
Через пять часов мытарств по дорогам, часто сбиваясь с пути, Антонина, серая от пыли, с всклокоченными волосами, разодранными в кровь коленками и безумно сверкающими глазами, ввалилась в кабинет прокурора, Семена Кулика. Дежурный не пускал ее, но она подняла такой крик, что сбежались сотрудники с верхнего этажа. Заливаясь слезами, Антонина объясняла, что дело касается жизни и смерти. Один из сотрудников, стоявший позади странной гражданки, покрутил у виска пальцем, показывая на нее, и тихо сказал дежурному: