Учеба оказалась даже интересной. И история вовсе не такой занудной, какой была в школе, может это от преподавателя зависит. Кристина старалась писать все лекции, задания выполнять во время, чтобы к сессии не было хвостов. Ноутбук мама привезла, поэтому учиться стало проще, то, чего не знала, могла нарыть в интернете. Готовила рефераты, доклады, поднимала руку, чтобы ответить, вообщем нарабатывала себе положительную репутацию.
Семнадцатое октября подкралось незаметно, вот только заселилась в общежитие, а уже прошло полтора месяца. День ее рождения, семнадцать лет. Поздравляли с самого утра, первая позвонила мама, скорее всего, закончила смену в больнице. Макс позвонил ближе к девяти утра, проснулся на пары, пожелал ей быстрее повзрослеть, сказал – подарок в денежном эквиваленте кинет на мамину карточку, которой теперь пользуется Кристина.
Дедушка с бабушкой сделали видеозвонок из Штатов, у деда там есть куча незаконченных дел, и бабуля хотела посмотреть побережье, так что вернутся только к Новому году. Поздравляли одноклассники, присылали шутливые и серьезные поздравления. Только один человек, который всегда поздравлял самым первым, не звонил.
Кристина купила торт и приготовила легкие закуски. Вика с Олеськой, к счастью свалили в кабак, поэтому Кристина со своими гостями – Леной, Димкой и Сашкой спокойно посидели, попив чай с тортиком, шутили, смеялись.
И вроде ничего такого, но на душе кошки скребут. Выть хочется. Мог бы хоть сообщение написать, если звонить не хочет. Кристина проводила друзей, постояла у окна, глядя вдаль на ночной город, в котором во всю гуляла осень. Вытерла ладонями слезы, погасила свет и легла в кровать, укрывшись с головой одеялом.
– Куришь? – плюхнулся на скамейку рядом с отцом Макс.
– Матери только не трепани, – сразу выкидывая сигарету в урну, сказал Павел.
– Ты тут в лавочку врасти собрался? – попытался пошутить Макс.
– Нет, свет в комнате пятнадцать минут как погас, минут через десять уснет, и пойду, – спокойно озвучил планы отец.
– В шпионов играешь, – хохотнул Макс.
– А ты в Рокки? – встречно огорошил вопросом Павел.
Макс на секунду растерялся, забыл с кем разговаривает, отец допросы умеет вести похлеще многих полицейских. С ним бдительность терять нельзя.
– Я такого даже не знаю, – попытался закосить под дурачка.
– Просто так ты бы не приехал, оставив свою рыжую одну в столице, значит дело у тебя тут. Кулаки надо лучше обматывать, костяшки припухли, – высказал свои наблюдения Павел.
– Да это я так, пар спустить.
– Довела рыжая?– хохотнул отец.
Макс вскочил с лавочки и стал вышагивать вдоль лавки вперед и назад, как мечущийся тигр в клетке.
– На нее в группе только ленивый слюни не пускает, и живет в общаге этой, – с недовольством проговорил Макс.
– А ты ее хочешь в квартире закрыть и спрятать от всего белого света, чтобы это солнце рыжее только тебе светило? – сделал вывод Павел.
– Пап, как ты маму на работу отпускаешь? – садясь на лавку, спросил Макс.
– Не поверишь, но скрепя сердцем. Даже хотел, чтобы она детей каждый год рожала, но природа видишь, как по – своему распорядилась. Вы маленькие были, я вас спать укладывал, а сам в больницу ехал с проверкой, переживал, вдруг, кто Машуньку уведет. Она отцу пожаловалась, тот мне популярно объяснил, что если буду такой дурью маяться, то она от меня точно сбежит. Человеку свобода нужна, а такая опека хуже клетки. Меня отпустило слегка, но до сих пор всех ее коллег проверяю, вдруг придет какой-нибудь молодой перспективный.
– Это потому, Ящеров, что ты дурак, – раздался из темноты голос Марии Игоревны. Через несколько секунд рядом с лавочкой появилась она сама.
Подошла, поцеловала сына в щеку, и обняла Павла за плечи, зарываясь пальцами в волосы.
– Может уже поедем домой, я ужин приготовила, – тихо сказала Мария Игоревна, – сегодня у меня, между прочим, тоже праздник, я дочь родила, а ты торчишь под окнами захудалой общаги, вместо того, чтобы меня поздравлять. Что, так и будем здесь на лавочке семнадцатилетие дочери справлять?
– Я сейчас, наверх схожу, и поедем, – заявил Павел поднимаясь.
– Давай я с тобой, – подскочил Макс.
– Ты топаешь как слон, – припечатал Павел, – сидите, я быстро.
Решительным шагом направился ко входу в общежитие, проведать одну из своих самых больших ценностей в жизни.
– Опять среди ночи приперся, – проворчала баба Нюра вслед перескакивающему через две ступеньки мужчине.