— Если вражеский солдат добровольно сдался пли, еще лучше, перешел к нам с оружием, значит, ему подсказала совесть, он верит в силу советского оружия, в нашу правоту и гуманность, в то, что наше дело правое, — часто говорил Иван Кабаченко.
Когда разведчики доставили необходимые сведения о противнике, начальник штаба выбрал место для минного поля и организовал засаду. Наши минеры, поддержанные диверсионными группами, вышли к железной дороге. Мы включились в «рельсовую войну».
К начальнику штаба из разных источников поступала обильная информация. Цифры и факты, цифры и факты… Он их систематизировал, проверял и перепроверял. Центр ждал не отрывочных сведений об укреплениях, дорогах, численности войск, а глубоко проанализированную, цельную картину вражеского тыла.
Разведчики продолжали неутомимо искать путь к секретному оружию гитлеровцев. Однажды привели в отряд двух обессиленных парней, которых нашли в лесу. Они выглядели истощенными до предела. Старший сержант Сергей Ширяев и сержант Андрей Чугуев бежали из концентрационного лагеря, находившегося под Жешувом. Они работали на секретном полигоне.
Сергей Ширяев находился непосредственно на строительстве пусковых площадок. Он, конечно, не мог знать всех премудростей «вундерваффе», но от него мы узнали, что длина «ФАУ-2» — метров 12–14, что после старта ракета уходит высоко в небо и к цели ее ведет специальная радиостанция.
Ширяев, жадно затягиваясь сигаретой, рассказывал:
— Ракета имеет маленькие крылья, расположенные несколько сзади, а иногда и по центру, длиной, пожалуй, метра два. Перед запуском техники проверяют ракету в подземном бункере, а затем, покрытую брезентом, на прицепе доставляют автомашиной к рельсам.
— Что за рельсы? — интересовался Иван Кабаченко.
— Рельсы — пусковая площадка. При помощи электрических моторов она меняет угол наклона. Когда на ней укрепляют ракету, площадка опускается и принимает почти горизонтальное положение, а при запуске поднимается, образовывая определенный угол.
— И немцы все эти секреты «вундерваффе»[22] не скрывают от пленных, которые работают там? — спросил Михаил Данильченко.
— В начале года ракеты запускались только перед рассветом, приготовления велись ночью, а вот с апреля они здорово торопятся, работы идут днем и ночью. Пленных немцы не боятся, ведь у нашего брата с полигона одна дорога — в могилу.
Сигарета Сергея погасла. Имас дал ему прикурить. Затянувшись, он продолжал:
— Как только затянут ракету на рельсы, к ней подъезжает бензовоз и заливает в нее вонючую жидкость, но это не бензин. Я тракторист и хорошо знаю запах бензина, керосина, солярки. После запуска ракета быстро набирает скорость и скрывается в небе. Охранники с радостью говорили, что ракетами будут бить по Москве и Лондону.
Нас интересовало очень многое, но большинство вопросов осталось без ответа. Заманчивой казалась идея напасть на полигон, но мы не знали, где его начало, где конец, не представляли, какими силами он охраняется. Предполагалось, что боевая группа проникнет в форме гестаповцев на полигон и уничтожит хранилище и пусковые площадки. Но где они находятся? Как к ним подойти? Сколько их?
Штаб нашего отряда разработал несколько вариантов нападения на испытательный полигон, но после обсуждения пришлось от них отказаться. Без тщательно проведенной разведки даже подходить к полигону было большим риском. Прежде всего надо собрать необходимую информацию, а уж потом, если не силами отряда, то с помощью нашей авиации, разгромить полигон.
Решили отвести отряд несколько южнее от предполагаемого полигона и послать наших разведчиков. Кого? Конечно же Михаила Имаса и Владислава Риняка.
Михаила и Владислава связывала крепкая дружба. Оба разведчика не только говорили по-немецки, но старательно изучили повадки гитлеровцев и, выполняя задание в фашистском стане, вели себя как настоящие арийцы: высокомерно, чванливо. На самом же деле это были добрые, веселые, простые ребята. Боевые успехи не вскружили им голову, они их принимали как нечто само собой разумеющееся, повседневное, обыденное. Михаила и Владислава объединяло высокое чувство — чувство пролетарского интернационализма.
Готовили Имаса и Риняка к походу в район Дембицы самым тщательным образом: добыли настоящие документы и для них, и на машину, которая должна была доставить обоих до Жешува, проверили и подогнали форму. Снабдили их французским коньяком, мясными консервами, маслом, сигаретами. На случай, если остановит охрана, партизаны становились офицерами-отпускниками, направляющимися из Варшавы в Краков. А не остановит — в машине поломка, офицеры заблудились, пошли искать ближайшую ремонтную мастерскую и случайно наткнулись на полигон.
22
«Вундерваффе» — ракетное оружие, с помощью которого Гитлер хотел поставить на колени весь мир. Оно известно под названием «ФАУ-1» и «ФАУ-2». Ракета «ФАУ-1» имела длину около 4,6 метра и несла полтонны взрывчатых веществ. Радиус ее действия достигал примерно 350 километров, она могла лететь на высоте нескольких сот метров со скоростью 600 километров в час. «ФАУ-2» весила 14 тонн (более тонны составляло сильнейшее взрывчатое вещество). Радиус действия 350–400 километров, максимальная скорость 1 800 километров в час, падала со скоростью 10 000 —12 000 километров в час. Радиостанция, управляющая полетом, могла изменить курс ракеты, а также ускорить или задержать ее взрыв.