тинка: Еккин, с взглядом, пронзающим насквозь сильнее любой рельсы, смотрел на него блестящими, аквамариновыми глазами. - Смотри, что я сделал... Он протягивает фигурку. - Я сделал тебя... Лун берет фигурку в руки. Но она начинает охватываться пламенем, и миниатюрный Лун, упав на колени, сгорает до состояния черного, обгоревшего до костей, скелета. И в глазах появляется картинка дреморинов со смытыми лицами в черных куртках-мантиях. Ящерица на их спинах распуталась, будто что-то подтверждала: - Они тебя сделали. - Лун! - Они оцепляют! - Решил проводить меня, задира?... Пес мягко ступал по дороге, насыпанной белым гравием, высунув горячий язык. - Защищай их. - Нашептал он ему, присев и почесав собаку за ухом. - Но в бою придется быстро учиться. Перед глазами появилось окно его дома, из которого, можно было увидеть стоящую перед ним Аснин. Красная полоска заходящего солнца перечеркнула ее лицо. Ее аквамариновые, яркие и чистые глаза зацепились за небо. Лун подошел к окну и посмотрел в ее глаза, которые, были набухшие от слез. Рука Луна приложилась к окну. Он не понимал, что здесь происходит. - Аснин... - с каменным комком в горле говорил он. - Лун, они протягивают тросы! ЛУН! - доносился голос Стреагона откуда-то снизу, будто кто-то укрыл его под десятками метров земляного покрывала. - Ты волнуешься за него? - спрашивает Еккин, тепло взяв мать за руку. Аснин не отвечала. - А я не волнуюсь. - Продолжал Еккин. Аснин медленно поворачивалась с темными тучами над головой. - Ведь он вернется. - Аснин... - Лун приложился лбом ко стеклу. Из земли начали вырываться красные языки пламени, пытаясь окутывать его. Лун не на шутку испугался, и попытался отбиться от них ногами. Рука, которой он приложился к стеклу начала загораться от кончиков пальцев. - Почему ты так считаешь? - спросила она севшим голосом. Еккин посмотрел на нее чистыми, яркими глазами. И невозмутимо ответил: - Потому что он обещал. Пламя плавно переходило на остальную руку. Оно захватывало и ноги, и обвивало его торс. - Нет... Он пытается сбросить с себя пламя, но оно только больше захватывало его в плен огненной тюрьмы. Глаза Луна, голубая синева, начинали тухнуть, будто окатанный водой, резко погашенный костер. Дреморины в черных куртках-мантиях, на лебедках спускались к скаутеру. - Будьте осторожны, - говорил командир мерконеров, отдавая указания. Его длинные черные волосы бросало влево по щелчку сильного ветра. - Возможно, штурман еще жив. Дреморины, кивнув, что-то передали по микрофону и поспешили остановить скаутер. Их гостеприимно была готова принять расколотая кабина патрульного корабля. - Нет... В размытом мире, потеряв место и время, держась за гудящую голову, Лун встал. Шум окружал его с разных сторон. Как в замедленной съемке, он приложился руками к штурвалу, и глянул в разбитое стекло. Неужели все закончится так? Его жизнь - никому не известный фермер теряет прочность ниточки судьбы, которую так усердно подрезает враг? Луна продолжало охватывать пламенем неизбежности. Оно загребало жаркими ладонями пространство вокруг. Вся кабина превратилась в красно-желтую тюрьму, а языки пламени, облизывали кисти его рук, примкнутые к штурвалу. - Потому что он обещал... - охватило его с разных сторон эхо голоса Еккина. Вдруг, серые глаза, затушенный костер, внезапно, начали искрить голубым цветом. В них замерцали огоньки, похожие на второе дыхание надежды. Что-то происходило вокруг. Сзади подуло ветром, и послышался, будто в дальней комнате его мозга голос Стреагона. - Уходите прочь! Стреагон, с горящими глазами, налитыми яростью, встретил толпу пробирающихся к кабине мерконеров. В его руках, трясясь, держался снятый с орудийной палубы рельсострел. Приложив усилия, Стреагон направил тяжелое оружие на группу дреморинов. Командир мерконеров, уверенно шедший впереди, выставил руки в преграду, затормозив свою команду. Стреагон быстрым взглядом оглядел собравшийся под командиром строй черноглазых наемников: на лицах мерконеров не было ни песчинки устрашенности. - Это глупая шутка, которая может перерасти в жуткую ошибку, мальчик. -Говорил командир, уплотняя ладонями воздух, призывая сложить оружие. Он позволил себе резкость усмехнуться: - Удивительно, что ты даже знаешь, с какой стороны его держать! - сказал он, бросая взгляд на рельсострел. - Положи оружие на пол, и тогда мы тебя пощадим. - Сказал басовитый дреморин с толстыми губами и темно-серым цветом лица, в плотном сером пальто рядом с капитаном. Стреагон переглянулся и отступил на шаг назад. - Клади! - Приказал командир. Стреагон пытался разбить и проглотить каменный комок в горле. Он начал тяжело и усиленно дышать. - Не... не сегодня. - Говорил он, как будто задыхаясь, и поднимая на них оружие. - Сегодня вы... подождете. Малиновая вспышка осветила борт корабля, и выпущенная из ствола рельса с кричащим звуком, волной отбросила дреморинов. - Он сумасшедший! - закричал с посыпкой плаксивости в голосе мерконер, который держал за руку лежащего, прожженного насквозь дреморина. Стреагон с огнем невозмутимости в глазах выпустил следующую рельсу. Она ушла влево, и попала точно между пяток крайнего дреморина в ряду. Его подкинуло в воздух, и он вылетел за борт. Вылетев, он успел подхватиться, и теперь держался за стальной борт корабля. Но его ноги болтались в стороны, не находя под собой опоры. - Не разбегаться! Не разебегаться! - Приказывал с пламенем в голосе командир, отступая сам на несколько шагов назад. Команда бежала к протянутым тросам и в шоке оглядывалась за спину. Командир, протянув руку держащемуся за борт мерконеру, почувствовал наставленное к своей голове широкое дуло рельсострела. Он медленно повернул голову. - Уходите. - Произнес Стреагон с огнем в глазах. - Прочь. Его черные глаза моргнули и он прерывисто кивнул. Командир сделал глубокий глоток. - Мы уходим, - говорил он, затаскивая дреморина обратно на борт. Затащив его на борт, дреморин согнулся пополам и яростно вдыхал в себя воздух, зачем-то щипая себя за руку. Командир мерконеров отходил назад, слепо плавая правой рукой в воздухе, пытаясь выловить висящий трос. Спасенный дреморин, не теряя времени, взялся за лебедку, и напугано переглянувшись с капитаном, а потом заострив взгляд на наставленный на него рельсострел, оттолкнулся от борта и резко двинулся вперед. Командир пару мгновений смотрел в глаза Стреагона, но в них он не видел никаких размываний смелости. Взявшись за лебедку, командир мерконеров поспешил вернуться на свой корабль.