— Знаешь, ты очень красивая, — произнёс Пепик гнусавым голосом, медленно скользя взглядом с её туфель вверх по тонким колготкам. Задержавшись на острых коленках, он выразительно причмокнул. Стелла машинально подоткнула под себя юбку. Следом он остановился въедливым взглядом на груди. Девушка запахнула ворот блузки. Потом поднял глаза на лицо. — Я давно хотел тебе это сказать, но всё не получалось.
Стелла сжала губы, не понимая, к чему он клонит.
— Короче, я знаю твою тайну. — Он прищурился, ожидая её реакцию.
Рухни под ней высокий мост — голова бы закружилась меньше и чувство страха овладело бы не в такой мере, как после слов, что он произнес. Чтобы не упасть, пришлось крепко вцепиться руками в края скамьи.
— Помнишь рыжего и его друга? — ехидно продолжил Пепик, с удовольствием наблюдая, как она цепенеет.
Еле удерживая тело в вертикальном положении, Стелла затаила дыхание и остекленели глазами следила за движениями его губ.
— Я не понимаю, о чём ты. И вообще, мне пора. — С трудом позволив себе вдохнуть, она приподнялась, но Пепик тут же вскочил на ноги, схватил её за руку и толкнул обратно.
Испуганный взгляд в сторону Гоги в надежде, что тот поможет, не принёс результата. Бывший друг стоял, повернувшись спиной. Парковая зона в дневное время пустовала, и Стелла глубоко пожалела, что не поехала на маршрутке.
— А они тебя хорошо знают, — злорадствовал Пепик. Открыв телефон, он покрутил у неё перед носом непристойной картинкой. Любительское фото увеличили и обрезали так, чтобы видна была лишь макушка девушки, склонённая над мужским пахом.
Вновь падение, но теперь уже с полным погружением в воду. Глаза предательски защипало, и неприятные моменты того дня ожили, представ перед ней, как огромное музейное полотно. Стелла любила искусство. Несколько лет она посещала музыкальную и художественную школы, хотя закончить их так и не удалось, но сейчас идеальный слух и развитое воображение играли совсем не на руку, превращая голос мучителя в жуткую мелодию и рисуя в воображении страшные картины.
Кошмар повторялся, выстраиваясь в уродливый замок. Только сейчас его архитектором был Пепик.
— Значит, ты дуришь бедного Макса. Притворяешься невинной овечкой для своих и нехило подрабатываешь у чужих. — Его слова острым лезвием резали по сердцу, заставляя то биться быстрей и заполнять тонкие сосуды на лице кровью.
— Нет! — отчаянно замотала головой Стелла, чтобы прогнать от себя этот кошмар. — Это не так! Они изнасиловали меня!
Она всхлипнула и уронила голову на колени.
— Ну что ты, что ты, — смягчился Пепик, убрав телефон в карман. — Я всё понимаю. Я же твой друг.
— Боже, — простонала Стелла, — помоги мне исчезнуть!
Сколько раз, вновь и вновь прокручивая произошедшее, она жалела, что согласилась на предложение ублюдков. Лучше бы они избили её и выбросили на свалку. Она струсила тогда, и теперь придётся расплачиваться за свою ошибку всю жизнь.
Пепик коснулся её волос, и она резко подняла голову.
— Что тебе нужно? — выдавила из себя, смахнув слёзы и посмотрев в бесцветные впалые глаза. В них злым огнём горело похотливое желание. Она уже видела этот взгляд тогда, у рыжего. И ничего хорошего он не предвещал.
— Услуга за услугу, — усмехнулся Пепик. — Рыжий — мой кореш. Он рассказал мне всё. Но никто, кроме меня, это фото не видел. А ведь если увидят, прощай, Стелла.
И он помахал рукой у неё перед носом.
— Ведь я из них, можно сказать, самый добрый. Остальные не будут с тобой церемониться.
Внутри все плавилось, будто воск, медленно подогреваемый на огне. Теперь ей действительно стало страшно. Живот скрутило и пришлось прижать его руками, чтобы не стошнило.
— А Макс? — продолжал давить Пепик. — Он этого не простит. В общем, тебе решать. Ведь я могу и забыть.
Он сделал многозначительную паузу.
Одеревеневшие нервы сковали ноги и спину. Она сидела, не в силах пошевелиться, уставившись на пруд, так некстати радостно искрившийся под лучами солнца.
— Что ты хочешь за молчание? — наконец прохрипела она и сама не узнала свой голос.
— Я всегда знал, что ты умная девочка, — довольно усмехнулся Пепик. — Вставай. Пойдёшь со мной.
— Куда? — Вопрос был задан риторически. Она прекрасно понимала, куда и зачем её поведут.
— Не бойся, здесь недалеко.
Сначала они шли вдоль домов, потом петляли по переулкам, но Стелла даже не пыталась запомнить дорогу. Пепик спереди, Гоги сзади. Как конвой, они вели её на эшафот. Отрешённая и потерянная, она машинально передвигала ноги.