Брезгливо отодвинувшись от распластанного на брюхе парня, девушка встала на четвереньки и осторожно, чтобы не разбудить, переползла через него. Ноги непослушно подкосились, когда она спустилась на пол, и пришлось ухватиться за край дивана. Кроссовки валялись одна у стены, другая у окна. Пошатываясь, девушка всунула в них онемевшие ноги и подошла к столу. Взяла телефон, посмотрела на часы. Половина седьмого и пять пропущенных от мамы. Зажмурившись, она попыталась вспомнить, что произошло. Но сознание упрямо не шло на контакт, скрывая в своих закоулках события вчерашнего вечера.
Вновь пройдя взглядом по парню, Стелла с облегчением отметила, что тот одет. Её вещи тоже были при ней, лишь ширинка и пуговица джинс расстегнуты.
Тихо выругавшись, она застегнула их, налила в стакан сока, залпом выпила и поплелась в туалет. Закрыв за собой дверь, посмотрела в зеркало. Спутанные волосы торчали во все стороны, тушь размазалась по щекам, темные пятна окружили глаза — походила она в таком виде на бывалую пьяньчужку. К горлу подкатила тошнота. Как её угораздило так напиться?! Следовало по-быстрому привести себя в порядок, вернуться домой, искупаться и в университет. Мысль о последнем вызвала новую слабость в коленях. Вспоминать о вчерашней стычке с Чёртом не хотелось, но бежать от действительности было бессмысленно, все равно догонит.
Умывшись и вытерев лицо салфетками, так как полотенце, висящее на крючке, оказалось грязным, она опять взглянула на несильно посвежевшее отражение, сплюнула в раковину и отошла от умывальника. Стянув джинсы, присела на унитаз, но, расслабившись, почувствовала, как внизу заныло, будто в мочевой пузырь насыпали песка. Сморщилась и машинально оттянула трусы. На белье засохло алое пятно. От такой неожиданности перед глазами вновь поплыло и пришлось схватиться рукой за стену. Глубоко выдохнув, чтобы успокоиться, она провела пальцем по пятну. Сухое. На пальце не отпечаталось ничего. Но это была точно кровь.
— Просто месячные, — прошептала Стелла, запрокинув голову и закрыв глаза, — просто месячные...
«Которым сейчас не время», — не согласился с произнесенными словами упрямый мозг.
С большим трудом Стелла заставила себя подняться, натянуть штаны, сполоснуть руки и выйти из туалета.
В коридоре работал кондиционер, и, прислонившись к стене, она вновь шумно наполнила легкие воздухом, задержав дыхание. Туман в голове рассеялся, но следующий вдох не принёс того же облегчения. Куревом провоняли даже стены. Желудок скрутило. К сожалению, чёткая картина произошедшего так и не воссоздалась в сознании: отрывки воспоминаний вспышками мелькали перед глазами, но собрать их в ясный сюжет не получалось. Они словно дразнили разум, не позволяя разобраться во всём до конца, от чего тошнило ещё больше. Единственным способом прервать вереницу путанных мыслей было спросить у Геры.
Парень всё ещё спал, покрякивая и посапывая на животе. Рубашка расстегнута, джинсы и ремень на месте. Туфли тоже при нем. Он так и завалился, не разуваясь, на край дивана.
Это означало, что между ними ничего не произошло. Наверное.
Страх, сковавший цепями грудь, немного отпустил.
Взгляд скользнул по его рукам. Левая была протянута вдоль туловища, правая покоилась у лица на подушке. На указательном и среднем её пальцах засохла кровь.
Ледяные оковы вновь сомкнулись на теле плотным кольцом, замораживая внутренности, и острыми осколками посыпались вниз.
— Болва-ан! — вырвался протяжный грудной стон. — Тупая свинья!
Голова закружилась, и девушка ослабленно опустилась на корточки. В ушах шумело, словно она погрузилась на двестиметровую глубину. Обняв себя руками, она уткнулась лицом в колени.
Как же так? Как она допустила?
Виски стянуло жгутом, она надавила на них подушечками пальцев, растирая кожу, но голова продолжала гудеть от мыслей, разъедающих мозг.
«Где Люся? Где Лёха? Почему они оставили её одну? В невменяемом состоянии?»
Гера заерзал на диване, заставив вздрогнуть, невнятно что-то прочавкал, не открывая глаз, подобрал языком слюну и повернулся на другой бок.
Стелла смотрела на его засаленные волосы, собравшиеся комком на макушке, с трудом сдерживая в желудке только что выпитый сок.
Весь организм восстал против неё в наказание за произошедшее ночью.
Прижав колени к животу и обхватив их руками, она обвела взглядом комнату: пожелтевшие стены, обветшалая мебель, грязный пол, повсюду разбросанная пластиковая посуда. Не такой она представляла себе первую ночь. Не здесь, не с Герой... и не рукой. Но ждать, когда он проснётся, теперь не имело смыла. Тупое чувство безразличия холодном инеем обложило душу. Почему-то в один миг стало всё равно. Абсолютно наплевать на свое испорченное тело и на всю жизнь. Наверно, край переживаний существует. И когда те переливаются через него, приходит внезапное опустошение и онемение чувств. Такое нужное, чтобы не взорваться.