— Нет. — Стелла отрицательно покачала головой, задумавшись: «Если он ждал друга, а тот не пришёл, то куда он её сейчас везёт? И почему до сих пор не высадил из машины?»
— А куда мы едем? — спросила она, заметив, что они пересекли границы города.
— А тебе не всё равно? Или куда-то спешишь? — и опять его сарказм.
Неужели нельзя просто ответить?
Стелла пожала плечами, сложила руки на груди и отвернулась. Она никуда не спешила. В машине было тепло и уютно. Не хочет говорить, не надо. В принципе, ей действительно всё равно. Везёт куда-то, и ладно. Главное — что она в безопасности, а остальное неважно. Трудно было объяснить, но именно так она чувствовала себя рядом с этим парнем. С момента их первой встречи. Когда случайно упала в его объятия в маршрутке.
Больше они не разговаривали. На диске играла тихая музыка, и Стелла задремала. Открыла глаза, когда почувствовала, что машина остановилась. Они подъехали к воротам большого загородного дома, Гордый опустил стекло и показал секьюрити золотую карточку. Тот кивнул, открыл автоматический забор и пропустил их во двор.
— Что это? Куда ты меня привёз? — заволновалась девушка, оглядываясь по сторонам.
— Сейчас увидишь. — Гордый припарковал машину рядом со зданием, на котором красовалась переливающаяся вывеска со странной надписью, и, миновав охрану на входе, они вошли в просторный холл. Поспешивший им навстречу человек во фраке предложил снять верхнюю одежду, после чего у Гордого зазвонил телефон. Посмотрев на дисплей, тот нахмурился:
— Да... Ага... Да... Все в порядке... Не думаю, что буду скоро, — ответил он и, отойдя в сторону, дал знак услужливому портье провести девушку в другую залу. Свет там был приглушен, в воздухе витали смешанные ароматы духов и роскоши. Не броской, не вычурной, а мягкой и благородной, прослеживающейся в каждой детали заведения: в его декоре, в оформлении стен, в расположении столиков и в людях, сидящих за ними, даже официанты, их одежда, походка и взгляды были пропитаны ею. Стелла поёжилась, ощутив себя неуютно в широких старых джинсах, которые к тому же страшно полнили, и свитере им подстать. Сапоги вообще захотелось снять и выбросить в окно, так как те громко скрипели по полированному полу, привлекая внимание посетителей. Если бы она знала, что Гордый притащит её в такое место, лучше бы осталась в машине. Хорошо хоть тот не шествовал рядом. В отличие от неё он выглядел ухожено и стильно: в отутюженных тёмных брюках и светлом джемпере — и контраст в их одежде ещё больше привлек бы внимание к девушке.
Официант проводил Стеллу к отдаленному столику за деревянной ширмой и вежливо отодвинул резной стул с мягкой кожаной обивкой, предлагая сесть.
Тут она оказалась спрятанной от любопытных глаз, и чувство неловкости отпустило. Набрав номер мамы, девушка приложила к уху телефон. Следовало предупредить, что она задержится.
На другом конце линии громко звучала музыка: родители развлекались вовсю.
— Мам, я задержусь немного, — тихо произнесла Стелла.
— С тобой все в порядке? Где ты? — голос мамы был запыхавшийся, как будто её только что вырвали из танца.
— Со мной все в порядке. Не волнуйся. Я в кафе с друзьями.
До кафе этому заведению было как от Марса до Луны, а Гордый вовсе не считался другом, единственная правда в её словах была в том, что с ней все в порядке. Но ведь это самое важное?
— Хорошо. Только не задерживайся надолго. — Мама оказалась на редкость сговорчива.
— Ага, — согласилась Стелла и выключила телефон.
Подошёл Гордый и принёс с собой два бокала воды. Присев рядом, он протянул ей один, из другого отпил сам. Стелла сделала большой глоток, и тут же пожалела об этом. Вода оказалась газированной и ледяной. Жгучие пузырьки с силой ударили в нос, она поперхнулась, закашлялась и поставила стакан на стол. Парень рассмеялся и протянул салфетку.
— Осторожней, не торопись. У нас ещё вся ночь впереди.
Слова прозвучали двусмысленно, и Стелла, вытерев губы, исподлобья посмотрела на него. Но тот уже отвлек внимание на телефон.
Надо было расслабиться, только рядом с Гордым у неё это никак не получалось.
Стянув с головы шапку, которую она не сдала в фойе, Стелла откинулась на спинку стула.
Мелированные волосы рассыпались по плечам, и впервые за весь вечер Гордый посмотрел на неё не насмешливо, а с нескрываемым удивлением. От такого взгляда внутри потеплело. Она-таки смогла его поразить. Да что скрывать, за три месяца она действительно похорошела: так говорила мама. На фоне пепельных прядей её голубые глаза отливали морем, а натуральные темные локоны выгодно оттеняли белизну лица. Отсутствие косметики придавало образу невинность. Щеки зарделись, она приоткрыла рот, желая что-то сказать, но Гордый опередил её: