— Что-нибудь о девушке? — Дуглас промолчал о том, что это мог быть тот счастливый случай, в котором они так нуждались. Если бы только Келли обратился к ним вместо Аллена, которому ничего не было известно о ведущемся ими расследовании. Но Келли позвонил Аллену, и теперь их лучший потенциальный источник информации мёртв.
— Мы получили распечатку. Памела Мадден. Арестовывалась в Чикаго, Атланте и Новом Орлеане за проституцию, но ни разу дело не передавалось в суд, ни разу не отбывала срок. Судьи всякий раз просто отпускали её. Преступление без жертвы, верно?
Сержант молча выругался, проклиная идиотов в судейских париках.
— Конечно, Эд, никаких жертв, вот потому-то мы сейчас не ближе к этим людям, чем шесть лет назад, ведь так? Нам нужно больше полицейских, — произнёс Дуглас, повторяя очевидную истину.
— Для поисков убийц уличной проститутки? — спросил лейтенант. — Мэр пришёл в ужас от фотографии, но ему уже сказали, кем она была, и примерно через неделю все будет как раньше. Ты думаешь, нам удастся что-то сделать за неделю. Том?
— Ты мог бы рассказать ему...
— Нет. — Райан покачал головой. — Он проболтается. Ты когда-нибудь знал политика, умеющего молчать? У них есть свой человек в полицейском департаменте. Том. Тебе нужны люди? Скажи мне, где их взять, этих людей, на которых мы можем положиться?
— Я знаю, Эм, — согласился Дуглас. — Но мы топчемся на месте.
— Может быть, к нам поступит какая-нибудь информация из отдела наркотиков.
— Да уж, — презрительно фыркнул Дуглас.
— Значит, Келли ничем не может нам помочь?
— Ничем. Этот кретин смотрел в другую сторону.
— Тогда закончи расследование как обычно, чтобы все выглядело как надо, и оставь его. Судебно-медицинские данные ещё не поступили. Может быть, в них будет что-нибудь интересное.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Дуглас. Как это часто происходит в полицейской работе, ты ждёшь удачного случая, везения, ошибок, которые совершит противная сторона. Они не делают много ошибок, но рано или поздно ошибки будут, надеялись оба детектива. Вот только обычно приходилось ждать их слишком долго.
Лейтенант Райан посмотрел на фотографии.
— Они здорово позабавились с ней. Как и с предыдущей девушкой.
— Я рад, что у тебя появился аппетит.
Келли поднял голову от почти пустой тарелки.
— Коп был прав, Сэм. Все кончено. Мне нужно выздороветь, нужно сконцентрировать на чем-то свой интерес, правда?
— Что ты собираешься предпринять?
— Не знаю. чёрт возьми, я всегда могу вернуться обратно на флот или куда-нибудь ещё.
— Тебе необходимо разобраться со своим горем, Джон, — сказал Сэм, садясь на стул рядом с кроватью.
— Я знаю, как это сделать. Не забудь, мне уже пришлось этим заниматься. — Он посмотрел на Сэма. — Да, между прочим, — что ты рассказал обо мне полиции?
— Как мы с тобой встретились и все такое. Почему ты спрашиваешь?
— То, чем я там занимался, — это секрет, Сэм. — Келли удалось смущённо улыбнуться. — Части, в которой я служил, официально не существовало. Того, чем мы занимались, — как тебе сказать — не происходило в действительности. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.
— Они не спрашивали об этом. К тому же ты и сам мало что рассказал мне, — ответил хирург озадаченно, и его изумило облегчение на лице пациента.
— Полиции меня рекомендовал один знакомый морской офицер, главным образом, чтобы помочь им подготовить лёгких водолазов. Полиции известно лишь то, что мне позволили сказать им. Вообще-то это не то, чем я занимался на самом деле, но звучит здорово.
— Вот и хорошо.
— Я не успел поблагодарить тебя за такую прекрасную заботу.
Розен встал и подошёл к двери, но остановился в трёх футах от неё и повернулся к Келли:
— Ты думаешь, что сумел обмануть меня?
— Вряд ли, Сэм, — осторожно отозвался Келли.
— Джон, я провёл всю свою проклятую жизнь, возвращая вот этими руками здоровье людям. Ты вынужден держаться в стороне от людей, не можешь проявлять истинные человеческие чувства, потому что, изменившись, потеряешь чувство цели, утратишь концентрацию. Я никому в жизни не причинил боли. Ты понимаешь меня?
— Да, сэр, понимаю.
— Итак, что ты собираешься предпринять?