Винсент успел перевести дух, и теперь его голос стал обретать прежнее звучание.
— Вы ужасно наивны, хотя и считаетесь образованной женщиной.
— Что вы имеете в виду? — спросила я, донельзя взволнованная переменой в голосе Винсента. Чем больше он приходил в норму, тем опаснее становился.
— Я имею в виду, что вы слишком доверяете своему брату, а он этого не заслуживает, Бретт. Он всех вас разорил. И разумеется, разорился сам. Поэтому деньги Эдварда ему весьма кстати. Это он убил вашего отца — из-за денег.
Я ускорила шаг, чтобы избежать толчков, которыми меня время от времени взбадривал Винсент.
— Это не так, — проговорила я. — Райану не нужны деньги Эдварда, да и наша ферма тоже. Он сам об этом сказал.
Винсент фыркнул.
— Он вам солгал. Ведь он делал это всю жизнь, верно?
— Послушайте, — сказала я, — откуда вам знать, что на самом деле нужно и не нужно Райану?
— Я снял трубку в холле, когда ваш брат разговаривал по параллельному телефону из своей комнаты, и услышал кое-что интересное. Он звонил президенту банка и, в частности, сообщил ему, что наследует состояние своего покойного отца. Он сказал, что в понедельник заедет и привезет ему копию завещания. Встреча назначена на девять часов утра.
— Но Райан не знает, где находится завещание, — быстро проговорила я.
— Проснитесь, Бретт! Все знают, что завещание украла ваша дочь. Даже ваша бабушка об этом знает. Честно говоря, Бретт, сыщик из вас неважный. Вы учинили в комнате Эми такой погром, что только глупый бы не догадался, что именно вы там искали. Но Райан не глуп. Я слышал, как он завел с Эми разговор, и она выболтала ему, что завещание находится у вас. Райан доверяет вам, Бретт. Он уверен, что вы отдадите ему документ, причем в самое ближайшее время.
— Но если моего отца убил Райан, почему, спрашивается, он оставил завещание у него в кармане? Почему он его не взял?
— Он отводил от себя подозрения. Если бы полицейские обнаружили документ на трупе, они задались бы точно таким же вопросом. Когда Райан отволок труп в лес и бросил его на тропе, он все очень хорошо рассчитал. Он знал, что вы охотитесь в тех местах и рано или поздно наткнетесь на тело. Он не учел только одного — того, что Эми стащит завещание прежде, чем полиция успеет осмотреть труп.
Винсент вещал уверенно, как древний оракул.
— Ваш Райан, Бретт, очень неглупый и ушлый парень. Я слышал, как он обзванивал своих друзей и просил их об одолжении. Другими словами, пытался обеспечить себе алиби. И он, уверяю вас, его себе обеспечил. У него есть алиби на вторник прошлой недели, хотя он в этот день убил вашего отца.
От того, что сообщил мне Винсент, у меня голова пошла кругом. Тем не менее я решила защищать Райана до конца.
— Но Райан нашел в той комнате, где вы поселились, ружье. Это вы его туда подложили. Вы хотели его подставить.
— Наоборот, это Райан положил его туда, чтобы подставить меня. Просто я своевременно его обнаружил — до того, как его нашла полиция. Он же не знал, что буран задержит полицию на такой долгий срок. Не знал и того, что я устрою обыск в отведенной мне комнате и найду оружие под кучей какого-то хлама.
— Вы сумасшедший.
— Нет, Бретт, я не псих. Я просто жадный. Мне нужны деньги Эдварда, его автомобили, его яхта, его самолет. Его дом в Истгемптоне. Его мансарда на Манхэттене. Как только я уничтожу завещание, все это достанется мне.
— Вам, стало быть, наплевать на то, что отец умер? — пробормотала я.
— Нет, не наплевать. Когда я узнал о его смерти, то пришел в ужас. Вы же сами видели, в каком состоянии я тогда был. Это не было игрой, как вы, может быть, думаете. Это было проявлением подлинных чувств. Правда, я довольно быстро осознал, что после смерти Эдварда ко мне переходят его деньги и я становлюсь богатым человеком. Это, не скрою, меня обрадовало. Тем более что в последнее время он очень плохо ко мне относился. А еще он все время болел и от него постоянно воняло какой-то мерзостью. Так что я должен быть благодарен вашему брату за то, что он его убил.
На смену панике пришел гнев, и в душе поселилась ярость. Сердце бухало у меня в груди, как колокол, разнося по моим венам все новые порции адреналина. Благодаря такого рода допингу у меня прибавилось резвости и я с легкостью преодолевала сугробы и перепрыгивала через завалы, встречавшиеся нам на пути. Я лелеяла свою ярость, бережно ее растила, чему в значительной степени способствовал и сам Винсент, продолжавший тыкать меня в спину своей пушкой.
После долгого, изматывающего путешествия мы вышли к водопаду. Здесь было непривычно тихо, и я поняла, что он замерз полностью. В следующую минуту я увидела, что вместо водяных струй с вершины скалы тянутся огромные, толстые сосульки.