Вот я его послушал, похмыкал, потом посоветовал посидеть в этой конуре ещё пару дней, пока всё не уляжется. Сказал, что через пару дней, Василь наши органы интересовать уже не будет. Ну и пообещал, что если парни его живые ещё, то вернутся. Не знаю, что он там понял на тот момент но, по-моему, он уже был в том состоянии, что ничего не соображал. Да оно и к лучшему, меньше знаешь — крепче спишь и дольше живёшь.
А как стемнело, я отправился творить добро и насаждать справедливость. Естественно, в обитель Зла — снова на Лубянку.
А всё началось с того, что несколько недель назад, в Белокаменную, приехал Питерский главный НКВДешник Горгадзе. Вот, казалось бы, есть у тебя город, немногим меньше Москвы. Живи там, работай, но нет же — столицу ему подавай. Вот он и приехал со своей командой, таких же отмороженных придурков как и он сам и начал "творить добро" — самым натуральным образом, грабить антикваров, скупщиков краденного и вообще богатых людей. Грабил открыто, и почти не стесняясь местных правоохранителей. А чего ему бояться, если он в друзьях у самого товарища Берии? Засел нигде ни будь, а сразу на Лубянке. Народ к нему таскали на допросы пачками выбивая информацию о тех, с кого можно что-то поиметь, разумеется, часть из них оседала в подвалах здания. Что с ними, живы ли — никто не знает. В общем, всё как при Ежове, хотя и есть отличия. В основном он всё таки работал по криминалитету и людьми, хоть как-то связанным с теневой стороной жизни столицы.
Но пока, из тех, кто попал к нему в подвал, никого не видели на свободе. Действовали они в самых лучших традициях рекета. Сначала человеку поступало предложение, от которого он не должен был отказываться. Но если он отказывался — пропадал кто-то из его семьи или случалось что-то нехорошее с его родными — например, умирали от пули в голову. Или инвалидом становился, попав в руки "неизвестных бандитов". Могли дом поджечь, жену или дочь изнасиловать. Этого грузина интересовали только деньги, драгоценности и дорогие предметы старины, например оружие. Всё остальное, его почти не интересовало. Широко развернулся генецвале и это, всего за каких-то пару-тройку недель. А шороху-то сколько навёл…
Вот я и собрался, как стемнело и телепортировался в хорошо знакомое мне по прошлому посещению место. В этот раз я сделал всё точно так же, как и тогда. Вихрем промчался по всему зданию, невиновных — по моему мнению, просто вырубал или калечил. А вот тех, чьи рожи мне не понравились — валил наглухо. Во всяком случае, в нескольких кабинетах, в которых встретил явно кавказские физиономии, живых не оставил. Они мне попались в тот момент, когда над какой-то девчонкой издевались. Мало того, что на ней живого места от побоев не было, так эти суки, пока один ей истязал, винишко попивали, развлекаясь как в кинотеатре. Вот я их и порвал, как Тузик грелку. Девчонку жалко стало, поэтому, быстренько её подлатал. Видимо, здорово они её достали. Как только она очухалась, тут же начала остервенело пиннать их трупы. Я некоторое время с любопытством понаблюдал за этим делом, а потом поинтересовался:
— Слушай, извини, что отвлекаю. Ты тут местная, не знаешь, кто из них Горгадзе? А то я что-то поторопился, спросить у них забыл.
— А ты кто, вообще? — она пнула ещё раз ближайший труп по вывернутой под неестественным углом голове и повернулась ко-мне.
— Волшебник я. Зорро меня зовут, — я для правдоподобности, даже ножкой шаркнул. А красивая чертовка. Хоть и одежда на ней изорвана и вся в грязи, и волосы как пакля слиплись. А видно, красивая очень.
— Волшебник? — она на мгновение задумалась, — Очень похоже. Влетел как вихрь, всех убил, да и меня вылечил, судя по всему. Давно себя так хорошо не чувствовала.
— Так что там, на счёт моего вопроса? Напомнил я.
— А, ты про Горгадзе? Вот он лежит, — она снова пнула лежащий у ей ног труп, и плюнула в него, — Скотина…
— А… Ну тогда нормально, — удовлетворённо сказал я, — Ты если не сильно торопишься, побудь тут. Я быстренько пробегусь тут, надо кое-что доделать. А потом выведу тебя отсюда.
— Это было бы очень хорошо, — обрадовалась она и тут же погрустнела, — Только толку-то, всё равно найдут.