— Я вас таким и представляла, — наконец сказала Наташа.
— Каким? — спросил Мохов.
— Да таким, какой вы есть. Высокий, с худыми широкими плечами, с небрежной походкой, самоуверенный, чуть циничный на вид…
— Наташа… — осторожно подал голос Хорев.
— Я же ничего плохого не говорю, Лешек, не беспокойся, — мягко отозвалась женщина, на мгновение повернувшись к мужу. — Только за самоуверенностью этой кроется совсем иное — мягкотелость, самокопание, мнительность, страх… не перед преступником, конечно, наслышана о ваших подвигах, страх перед проблемой выбора. Вы вечно сомневающийся и ранимый. Взгляните, у вас тонкие нервные кисти рук, пальцы, даже жилки видны…
— Наташа! — уже тверже сказал Хорев.
Мохов жестом остановил его. Разговор начинал ему нравиться, значит, им все-таки заинтересовались, если так с ходу…
— Дальше, — попросил он.
— Интересно? — Женщина вскинула голову, рукой небрежно поправила волосы.
— Весьма.
— А я, между прочим, сейчас сама себя проверяла, свою наблюдательность, — женщина цокнула языком, и серьезности как не бывало на ее лице, оно вдруг сделалось мягким, смущенным, неуверенная улыбка тронула губы. — И оказалось, что права. Все угадала. Хоть вы и профессиональный сыщик, а чувств своих скрывать не научились. В глазах настороженность.
— С вами страшно, — сказал Мохов.
Наташа рассмеялась весело, задорно, как девчонка.
Роль ясновидящей к ней не шла, она и была самой обыкновенной девчонкой. Потому и смеялась беззаботно и без оглядки. «Но проблем у тебя уже хватает, хотя ты еще и не увязла в них, как я», — вглядываясь в нее, подумал Мохов.
— Со мной страшно только первое время, — все еще улыбаясь, сказала она. — Потом я начинаю повторяться.
— Извините, Павел Андреевич, — Хорев поджал губы и с укором смотрел на жену. — Она всегда, такая, хочет удивить.
— И превосходно, я бы на твоем месте гордился такой женой. Тот, кто не хочет удивить, человек пропащий, во всяком случае, я так думаю. — Мохов подмигнул Хореву и повернулся к Наташе. — Все, что вы сказали, заслуживает внимания несомненно, но…
— Ах, это безликое «но», — с иронией произнесла Наташа.
— Почему безликое, наоборот. Вы читали гороскопы? Расписанные по месяцам, по знакам зодиака, еще бог знает по чему, не в этом суть. Читали, да? Так вот в них каждый, заметьте, каждый может найти свое, большую часть своих черт. Ну а если что не совпадает — ерунда, мелочи, в основном-то совпало, верно? Так же и мой тип охарактеризовать нетрудно. Я астеник, это видно по телосложению, движениям, манере говорить. Надо только знать основные черты, присущие астеникам, и все. Вот это и есть то самое небезликое «но». Вы изучали психологию. Правда, поверхностно, азы, верно?
— Верно. Я закончила философский факультет Новосибирского университета.
Вдруг стало тихо. Хотя ресторан жил, гудел, шумел, чокался, лобызался и хохотал, а было тихо. Через мгновение Павел сообразил, что это просто оркестр перестал играть и грохот его не давил теперь на перепонки. Они помолчали. В это время официант принес Мохову закуски, шампанское. Мохов разлил шипящую жидкость по бокалам.
— Вы пьете только шампанское? — поинтересовалась Наташа.
— Признаться, я вообще не пью, но раз так славно вышло…
Они выпили. Оркестр заиграл вновь. Мелодия была приятная, неспешная. Мохов встал, спросил у Хорева взглядом разрешения, протянул женщине руку.
Она была необычайно стройная, легкая, ладная. Когда он нежно и осторожно обхватил ее талию, горячее дыхание обожгло щеку. Он вздрогнул и улыбнулся.
— Теперь о вас, — сказал он. — Только не обижайтесь. Значит, так. Неуспокоенная душа, хочется поиска, действия, полезных дел хочется, а жизнь камерна, без событий. Работа. Надоевшие разговоры с неинтересными коллегами о делах житейских, будничных. Курение на лестничной площадке, потому что начальница, я почему-то уверен, что именно начальница, гоняет из комнаты. А вечером дом. Осточертевшие хлопоты. Муж — добрый, любящий, восхищающийся. И все-таки все не то, не того хотелось. Жизнь проходит мимо. Недовольство, раздражение. Изредка ссоры. Он молчит, соглашается, а это бесит вас, распаляет пуще…
— Не надо. Мы квиты, — остановила его женщина.
Он почувствовал, как напряглась ее спина.
— А я ведь говорю не конкретно о вас, а вообще о женщинах вашего типа. Может, и не совпадает в мелочах, но в основном…
Наташа подняла глаза, нахмурившись, посмотрела ему в лицо, проговорила неуверенно: