— За глаза и бога кроют, — пробурчал Виктор.
А полковник продолжил уже холодно-деловым тоном, каким он, наверное, давал указания подчинённым эпохальным инспекторам:
— Твоя задача — реальный срок не получить. И для этого нужно сильно-сильно постараться националистов вычистить из советского периода. А уж с коммунистами мы сами справимся. На всё просто рук не хватит. Сейчас я тебя оформляю, мы едем к нам в управление. Там сядешь у меня в кабинете, жалобы почитаешь от мемтуристов, от хистактёров. Их не так много. Потом вместе обговорим, каким образом будем дальше действовать. Думая, тебе придётся погружаться однозначно. Возможно даже в военное время.
— В сталинскую эпоху опасно погружаться… — почесал в затылке Виктор. — Тем более на фронт. Подкачка будет?
— Любая, — пообещал Бурлаков. — Противопулевая, противопыточная, силовая… Хистприборы сам скажешь, какие нужны будут, выдадим. Даже авторегулятор хистсжатия. Учти, что сейчас в войне действует не прежняя доктрина «трупами завалили», а новая, патриотическая — «победил простой мужик вопреки коммунистам».
Холодов впервые почувствовал преимущество госслужбы. Хоть и зарплаты мизерные, зато погружаться можно спокойно. Не из самодельной скрипучей мемкапсулы где-нибудь в подвале заброшенного дома, когда нужен напарник, стоящий на шухере. Да и на обвесе можно не экономить: хистприборы, подкачка… Всё за казённый счёт — красота! С таким оборудованием можно не только националистов найти, а хоть чёрта раздобыть и обреалить!
2
После ознакомления с документами сам собой появился первый пункт плана действий. Виктор решил найти в мемориуме некоего мемтуриста Твердынина и расспросить того об Игнатьеве, первой зацепке. В отделе регистрации ведётся запись разговоров любого мемпутешественника. К сожалению, видеорегистрацию назначают далеко не каждому. Впрочем, видео и не нужно — в мемориуме каждый волен цеплять на себя любую внешность. Видеозапись здорово бы помогла в другом — можно было выяснить, в каком месте проходил допрос Твердынина, погрузиться туда и вычислить Игнатьева, но, увы.
Твердынин находился сейчас в мае сорок второго года, естественно, в штрафбате, куда его «реабилитировали». Осложняло дело то, что его штрафбат участвовал в Харьковской операции, а Харьков находился на территории Украины. Украинские коллеги Бурлакова вряд ли выдадут мемвизу без проволочек. Поэтому придётся действовать, как всегда, нелегально. Наш Мемконтроль с подачи начальника эпохальных инспекторов закроет на это глаза. Лишь бы не нарваться на бандеровцев — по новой исторической доктрине Украины те воевали как против Советов, так и против фашистской Германии. Кто его знает, может украинские меминженеры и перекинут пару сотен бойцов с Западной Украины в район будущего Харьковского котла.
Добавляли напряжения ещё и слухи, что в историческую доктрину Украины вносится поправка: теперь выходит, что украинские войска совместно с оуновцами боролись против оккупантов — Германии и СССР. Это уже грозило серьёзным диссонансом, вплоть до разноса эпохи. А любой мемач, как известно, старается избегать диссонирующих эпох. Там можно просто сойти с ума, глядя на совмещение несовместимых явлений. Но Холодов надеялся, что это положение доктрины меминженеры ещё не успели реализовать.
Погружение прошло с комфортом: удобная мемкапсула с мягкой обивкой и подогревом, привычное покалывание противопролежневой подстилки, капельница с питательным раствором и тихое жужжание хистускорителя — даже у мощных туроператоров вроде «Трансмема» оборудование похуже. Опытный Виктор хорошо запомнил «заклинания» — движения для активации подкачек. Легенда была довольно опасной: старший политрук Москаленко Игорь Варфоломеевич, украинец, член партии, отправляется на инспекцию в штрафной батальон. Бурлаков сначала предлагал других персонажей, например, майора Хохлова (Холодов посмеялся тогда над диалектическим противоречием в фамилиях Хохлов и Москаленко), которого отправили в штрафбат за то, что он отказался выполнять приказ политрука и вести батальон в штыковую атаку на немецкие танки. Но Виктор благоразумно отказался — воевать в теле опального майора, ныне рядового штрафбата, ему не хотелось. Гораздо проще заделаться инспектором-проверяющим.
Очнувшись после погружения, Виктор ощутил себя в кабине трясучего «Студебеккера». Бурлаков обещал, что Холодова смоделируют на попутную машину, везущую боеприпасы к месту назначения: отдел регистрации мог отслеживать текущие мемкоординаты любого погруженца и степень его хистсжатия. Автоматический регулятор настроил хистсжатие Виктора, чтобы он перемещался по квазивремени мемориума в одном временном ритме с Твердыниным.