— Быстро дуйте в свою казарму и скажите дежурному, что товарищ Синицын, то есть я, вам по три наряда вне очереди дал.
Виктор, мысленно перекрестившись, быстрым шагом, чуть не срывающимся на бег, рванул к выходу. Вслед за ним засеменил ассистент, сообразивший наконец, что нужно помалкивать. Возможно, профессор прав, и существуют какие-то божественные силы в мемориумах отрицательных порядков, потому что напарников никто не стал сопровождать. Только неугомонный Синицын крикнул вслед:
— Сами дорогу найдёте?
Виктор, сделав страшные глаза Юшечкину, крикнул в ответ:
— Так точно, товарищ Синицын!
Холодов, завернув за угол казармы, подождал нерадивого напарника, и путешественники что есть мочи рванули в ближайший лесок, не разбирая дороги. Перепрыгивая через многочисленные расстрельные рвы, пустые баки из-под гексогена и зарина, противогазы с выбитыми стёклами, Виктор думал, что он сделает с Бурлаковым, когда вернётся в реал из погружения. О том, что нужно искать Малыгина, путешественники уже и думать забыли. Да и где его тут найдёшь, в этом огромном трудовом лагере, где обычные граждане загнаны в казармы, разбиты на трудовые бригады и трудятся за скудную пайку, которой бы заключённый Бухенвальда побрезговал.
Полковник, словно прочитав мысли Холодова, ту же вышел на связь:
— Витя, приём! Приготовьтесь к перемещению.
— Знаешь что, Бурлаков! — заорал Виктор на весь лес. — Если ты решил меня подставить!..
— Малыгин переместился в нацистский пропос, — невозмутимо продолжил Бурлаков. — Вы там его тёпленького и возьмёте.
В глазах тут же помутнело и началось погружение в очередной пропос, который, по идее Бурлакова, должен стать окончательным.
4
Когда-то русские были сильны. Их не могла сломить ни одна вражья сила. Поняв, что не сломить русскую силу в открытом бою, враги-неруси решили одолеть Русь коварством. Сначала они сбили с толку рабочих еврейскими идеями интернационализма и солидарности трудящихся. Рабочие прогнали русских хозяев, насадив на свои шеи масонских бесов. Но по-прежнему был силён дух воинственных русичей. И тогда враги наслали якобы для работы на Русь орды чёрных дикарей из Средней Азии и Кавказа. Те заполонили все рынки, отняли у местных рабочие места, научили русичей пьянству, матерщине и прелюбодеянию, разбили дороги, нагадили в лифтах и на детских площадках. Вступая в браки с местными девушками, нерусь разбавляла алую русскую кровь своей бурой зловонной жижей.
Но терпение русских дошло до предела. Вскипели как-то раз русичи и прогнали смрадных гадов назад в их аулы и кишлаки. Отродье со смешанной кровью уничтожили, дабы очистить русскую нацию от ублюдков. А татарву и прочую местную погань загнали в резервации, и строго-настрого запретили даже смотреть в сторону русских людей. И не узнали поначалу русичи своей истерзанной земли, настолько она стала чистой и привольной. Как только сгинул последний кавказец, русские перестали пить, курить, грязно ругаться и изменять супругам. На рынках прекратили обманывать покупателей, ибо исчезли нечистоплотные торговцы липким приторным урюком, а вместо них теперь торговали ароматной репой приветливые русские бабушки. Зарплаты тут же повысились, поскольку хозяева предприятий стали русскими, а русич-хозяин, в отличие от еврея или азиата, не станет обманывать рабочего своей же нации. Улицы городов стали спокойными и безопасными, и теперь по ним можно было гулять всю ночь, любуясь русской луной и не боясь хулиганов, которые, как известно, были все нерусскими. На обложках модных журналов вместо похотливых чернявых уродин замелькали фотографии стыдливых русских красавиц с русыми косами и платьями до пят. И даже плитку возле магазинов теперь клали не криворукие безобразные азиаты, а светлоголовые мастеровитые красавцы с чистым русским выговором.
Только теперь русские не будут такими наивными и доверчивыми, какими были до сих пор. Жизнь закалила русичей и превратила их в бойцов, не знающих страха и милости к нерусям. Русский Легион, название которого исходило не от римских легионов, а от русского легиона-неведия, что означало огромное число — воинское братство, призванное защищать матерей и детей от иноземных горбоносых и узкоглазых орд. Воины Легиона, куда брали далеко не каждого юношу, были всегда начеку, надёжно охраняя русскую землю от разной погани.
Дубыня был счастлив, когда попал на службу в Русский Легион. Теперь он был в строю самых отборных бойцов, и любая девушка трепещет как ласточка, когда на неё обратит взор юный защитник Русской земли и Рода. Сегодня у него патрульная служба. Дубыня шагал в строю со своими сослуживцами по русским улицам и подставлял лицо весёлым лучам Хорса. Десять крепких парней, вооружённых резиновыми дубинками, патрулировали улицы родного городка в русской глубинке.