– Нет, командир, может! Разве лагеря для инакомыслящих – это та правда, за которую стоило бороться? И система кремлевских лечебных комбинатов и спецбольниц для элиты – это тоже правда? – в атаку на командира как главного представителя советской власти на корабле пошел Костров.
– Можно подумать, что ты никогда не пользовался специализированными распределителями с того дня, как получил свою первую звездочку Героя Советского Союза… – возразил Путилин.
– Пользовался! Ну и что? Зато с голоду не подох! – признался первый пилот.
– А что, по-твоему, советские люди уже давно все вымерли с голодухи? – рассмеялся командир.
– А разве никто не мрет? Просто об этом не принято говорить! Все пьют, потому как жрать нечего, кроме водки. Или ты, командир, не заметил отсутствия настоящего мяса в магазинах? Нет, не кошачьего, не воробьиного и даже не эрзаца, созданного из нефти в институте искусственной пищи имени академика Несмеянова! Настоящего мяса коровы, барашка или свиньи, черт побери! – отметил штурман.
Сказав это, Савин взглянул на Путилина и решительно встал рядом с Петром и Феликсом. Огнев продолжал сидеть за штурвалом, как будто все происходящее его вообще не касалось. Он был сосредоточен. А в глазах командира мелькнула веселая искорка, однако он тут же вновь обрел серьезность:
– А я, как вы думаете, рыжий, что ли? Или бездушный робот, рядовой винтик системы из книжки Замятина «Мы»?
– А командир и Замятина читал, – удивился Феликс.
Тем временем Путилин продолжил тираду:
– Я – вполне нормальный человек и тоже хочу хорошо жить, и не за счет других! А пока – полетели к Ялмезу! Но хотел бы вас всех предупредить – хватит жить революциями! Их затевают идеалисты, осуществляют прагматики, а результатами пользуются последние негодяи!
– Вот это да! И Путилин – с нами! – прошептал Петр.
– Я, ребята, не с вами, а сам с собой! Просто надоело жить не так, как полагается жить людям!
Глава шестнадцатая, в которой космонавты подлетели, наконец, к Тау Кита и Ялмезу
Хотя полностью перетянуть Путилина на свою сторону Петру и его друзьям не удалось, им стало ясно – партийно-советская система на борту корабля дала трещину. Даже Толя Костров в свободное от вахты время обсуждал с Феликсом и Петром перспективы дальнейшего развития событий. Что касается Путилина, он, вероятно, по каким-то известным лишь ему самому причинам ничего не сообщил ни парторгу Чудилову, ни куратору Алешину. Потому как – если бы он пересказал бы хотя бы часть разговора в рубке этим типам, то наши друзья уже давно сидели бы в карцере или были бы даже выброшены в межзвездное пространство. Ведь рассчитывать на проявление Чудиловым логики, а Алешиным – хотя бы толики благородства или элементарной человечности – было бы просто безумием. Оставалось предполагать, что Путилин в целом разделяет идеи Феликса, Петра и их товарищей, но на этом этапе полета просто не хочет демонстрировать публично свою солидарность с бунтовщиками.
Между тем Тау Кита стремительно приближалась. Астроном Новиков-Васильев часами не отходил от мощного телескопа-рефлектора с диаметром зеркала почти полтора метра, установленного в научном отсеке, размещавшимся по соседству с оранжереей и «Ноевым ковчегом». Много работы оказалось и у Феликса, которому было поручено заняться составлением карт Ялмеза для обеспечения точной посадки.
Звезда Тау Кита по многим параметрам напоминала родное Солнце (ведь она относилась к тому же спектральному классу, только была немного старше – G8V), и по всему чувствовалось, что на Ялмезе земляне сумеют встретить братьев и сестер по разуму. Когда «Ялмез» уже приблизился к тезке и попытался выйти на ялмезоцентрическую орбиту, участники экспедиции вдруг почувствовали, что в космический корабль врезалось какое-то тело. Когда охранники оглядели повреждения, они убедились в том, что по «Ялмезу» шарахнули мощной баллистической ракетой – вероятно, с Ялмеза. Хорошо еще, что повреждения оказались не очень серьезными, и ремонтники обещали справиться с ними за полчаса.
А тем временем в командирской рубке командир, оба пилота и штурман обсуждали, как поступить дальше.
– Похоже, нам здесь совсем не рады, – пробормотал Путилин.
– А ты как думал, командир, кому может понравиться, что на орбиту вокруг их планеты вышел космический корабль инопланетян? – ответил Толя.
– Так мы же не инопланетяне! Мы же – земляне… – сказал Огнев.
– Но ялмезяне об этом не знают, – развил мысль Савин.
В этот момент в командирской рубке появился Чудилов. Василий Иванович тяжело дышал. Не успев отдышаться, он завил: