- Ну что идем дальше… - мрачно спросила я крыс.
Крысы понурились и отошли от ракушки, которую я отряхнула от оставшихся капель воды и положила в мешок.
Я мрачно смотря на черную сухую землю, пошла вперед. Куда я шла, не знаю, просто шла прямо, как я вышла с крысами из пещеры.
Сколько мы , молча, прошли, не знаю, как вдруг взволновано защебетали крысы, я удивленно посмотрела на них. Они упорно показывали мне головкой направо, я немного воодушевившись пошла туда, куда вели крысы.
Пробежав метров 500, я увидела, что внизу на плоской долине находится какое поселение. Неужели дошли до людей, обрадовалась я, что побежала вперед. Но когда я подошла к полуразрушенному одному дому без окон и крыш, потом второму, третьему, поняла, что раньше тут была деревня, но сейчас одни руины, все сгоревшее, временем обветренное серой пылью, я мрачная шла по дороге, осматривая разрушенные дома по сторонам. Печальное, грустное зрелище, очень сильно напоминает хроники документальных фильмов о Великой Отечественной Войне.
Сколько же людей погибло или нелюдей, не хочу думать, а то вдруг активируется дар видения, не хочу , итак вижу одну черноту уже третьи сутки.
- Крыски может посмотрите сами какой – нибудь более менее нормальный домик, что то в этом роде, а не руины… - грустно, со слезами на глазах, попросила я. – Вы быстрые и вас двое, рассмотрите тут все, а я посижу тут, хорошо?
Крысы согласно кивнули головой и , махнув длинными хвостами, убежали. Я грустно посмотрела на почерневшие руины, отыскивая любой камень, чтоб сесть.
Когда я немного прошла поближе к разрушенной стене, увидела… ооо… каменную скамейку, метра сто от метра. Есть куда сесть!!!Я обрадовалась, и быстрым шагом пошла к ней, и не смотрела себе под ноги.Когда осталось до скамейки всего пять – шесть шагов под ногами раздался треск, потом второй треск, я опустила голову и ужаснулась.
Я стояла на чьих то скелетах, на высохших , полуразрушенных, но скелетах, детских скелетах. И я наступила на маленький череп ребенка. Я в оцепенении аккуратно подняла свою правую ногу от разрушенного мною черепа, и стараясь, не наступать еще раз на кости, начала аккуратно отступать от костей, предварительно наступая на землю. Отойдя на пару шагов от костей, проверив, что сзади нет ничего подобного, кроме дороги, села на нее.
Я тупо смотрела на кости, в голове звенела пустота, только в ушах звучал треск, а перед глазами маячил скелет маленького ребенка, совсем малыш, лет трех или четырех…
Господи, за что их так? Кто их так? А их тут много, может пятнадцать или двадцать и все в одной куче, будто их собрали в одном месте и сожгли, живых или мертвых, старалась не думать, но очень надеялась, что мертвых… очень надеялась.
Когда прибежали крысы, белая превратилась в призрака.
- Ничего мы не нашли… – грустно проговорил он. – Одни руины…
- Я уже поняла… - хрипло проговорила, медленно поднимаясь с земли.
- Пойдем дальше? – спросил второй призрак Алан.
- Нет…
- Как нет? – удивился Алан.
- Посмотри вокруг, что ты видишь? – горько спросила я.
- Руины, разрушенные дома… - произнес Алан.
- Ты только это видишь? – разозлилась я.
- Кости… - грустно проговорил Адам.
- Но это давно умершие существа, что на них смотреть то? – удивился Алан.
- Лучше, заткни свое хлебало, пока я тебе его не заткнула… - прошипела я в бешенстве от произнесенных слов Алана, сжимая руки в кулаки.
- Но что ты можешь сдел… - хотел что то произнести он, как я одним жестом распылила его на части, потом с яростью посмотрела на молчаливого и удивленного Адама. – Может, и ты хочешь, что то добавить?
- Нет… - услышала я ответ.
- Тогда найди мне что – нибудь железное, похожее на лопату или что то еще, чтоб я смогла вырыть могилу…
- Я где то видел железное… - задумчиво произнес белый призрак, потом встряхнулся. – Сейчас…
Через две минуты призрак принес мне закоптившую, но достаточно прочную заслонку от печи. Я подошла к другому обвалившему дому напротив дороги, потаптывая ногами землю, чтоб найди более мягкий грунт, мало ли, вдруг раньше был тут клумба или огород.Найдя более менее мягкую почву, начала копать.
Копала я долго, не замечая усталости, кровавых мозолей, ломоты от непривычной работы во всем теле. Когда я выкопала глубокую и широкую могилу, где то ночью, я, свернувшись от усталости калачиком, уснула прямо в этой яме.