На Землю торопится, гад. Ему бы от хортов сначала удрать, да дикими землями до долины Оргаров добраться, а он уже в империи мыслями. Так-то у нас ещё и в Предземье дел много.
А путь назад в одиночку будет, ох каким непростым. Тут только на бобах. Без сна, как Айк в лабиринте. Тяжело бесу придётся без дара. Ло, конечно, силён, но с тем же матёрым соболем, упади тот ночью на голову, не уверен, что даже он справится. Не, в лес лучше не соваться. Небось, горами пойдёт. Не высокими, но, чтобы уже без деревьев на склонах. А из этих пологих волн травяного моря и тем более надо тикать побыстрее. Тут такие хищники водятся, что и хортов не сильно боятся.
Те же снежные львы, каких мы в Шипучке тогда с Броном били, из таких мест как раз. Про них в школе нам много рассказывали. По ночам на охоту выходят. И чего бес крадётся куда-то? Ясно же, что погони за нами нет. Затихарился бы лучше в каком-нибудь укромном местечке и до утра там сидел бы тихонечко.
Йок! Накаркал! Лев! Кажется…
Зверь ещё только летит к нам в прыжке, а бес уже успел сбросить рюкзак со спины вместе с колчаном и луком. Меч в ножнах, топорик на поясе, метательные ножи в петельных кармашках. Зато копьё крепко сжато в руках. Против крупного зверя только с этим оружием выходить.
Удар! Лев прошит насквозь. Наконечник вошёл в середину груди и вышел у позвоночника. Это не Ло так силён, это хищник тяжёл. Своим весом себя насадил на копьё, пятку которого бес под нужным углом упёр в землю.
Хрусть! Вот йок! Древко сломано. Ло хватает вынырнувший из спины мёртвого зверя наконечник и дёргает вверх. Тьфу, напасть! В черенке длины локоть всего. В одной руке беса топорик, в другой теперь этот огрызок копья.
От броска следующей львицы — а это, как и первая, безгривая самка — бес увернулся, резко сиганув в сторону. Но хищников здесь больше двух, и новая тень уже летит над высокой травой.
Обломок копья наконечником бьёт кошку в бок, а сам бес отскакивает, чтобы тут же уйти кувырком от четвёртого льва. Место в освободившейся руке мгновенно занимает нож. Топорик — эх, потяжелее бы чего сейчас — врезается в череп хищника и застревает в кости. Рывок — и оружие выдёргивает из мигом вспотевшей ладони. Или это кровь, а не пот?
Йок! Левое бедро вспыхивает болью. Когтистая лапа достала. Пусть еле-еле, но штанина и кожа под ней разорваны. Петля на запястье пытается вырвать из сустава предплечье. Бес перехватывает верёвку и дёргает сам. Топорик, который у меня давних пор привязан к верёвке, возвращается в руку. И вовремя.
Развернувшаяся львица бросается снова. Эта — единственная из четвёрки, ещё не получившая ран. В тот же миг, другой хищник с окровавленной мордой, которого бес рубанул топориком по башке, кидается на нас слева. Ло зажат в тиски.
Один шаг разгона — и бес в сумасшедшем прыжке взвивается в воздух. Когти зверя — не знаю какого из двух — задевают мою вторую, до этого бывшую целой, ногу. Зубы хищника клацают рядом с плечом. Кувырок через голову — и сжимающая нож рука всаживает его львице в загривок. Это — если и не смертельный удар, то упавший зверь точно вышел из боя. Скребёт лапами по земле и хрипит.
Скоротечная схватка тем не менее привела к появлению небольшого пятачка измятой травы. На одном его краю лежит дохлый лев, которого Ло убил первым. Правее извивается в предсмертном танце второй. Того, что в своём боку утащил огрызок копья, не видно не слышно. Последний, четвёртый, прижавшись к земле, угрожающе рычит, но в атаку пока не бросается. Похоже, стоящий напротив него бес перестал казаться хищнику лёгкой добычей. Зажатый в руке Ло топор покрыт кровью этого самого льва.
Напряжённые гляделки длиной в несколько секунд — и зверь, приняв решение, исчезает в ночи. Побежал за подмогой? Едва ли. Это всё же не хорты, которых врождённая ненависть к людям будет гнать на врага, пока ноги несут. Мы отбились! Победа за нами! Вот только её цена…
Ло уже торопливо обрезает штанины. Вернее, лохмотья, в которые те превратились. Рюкзак?! Где рюкзак? Фух… Нашёлся. Целёхонек, как и колчан с луком. Ну хоть в чём-то нам повезло. Могли и растоптать в пылу боя.
Лечилок у нас целых четыре. Отправляясь в поход за головой хорта-гахара, я забрал с собой все, что имелись. Как и бобы. Только деньги оставил, разделив их на всякий случай между Айком, Линой, Халашем и Веей. Каждому выдал по десять монет, наказав сохранить это в тайне. У самого же с собой только чуть серебра и четыре золотых. Думал, вдруг занесёт с Крамом нас к каким людям. Мало ли. Лучше и денег немного иметь при себе. Тьфу ты! Немного… Совсем недавно мне и один золотой казался невероятным богатством.