Я опрокинул телегу, оставив медиумов, сбрызнутых новым ядом и неспособных пошевелиться под тяжестью телеги, умирать. А вот ведьму я вытащил из-под телеги, ещё раз переломал ей ноги, а после сжал её горло правой рукой. Я чувствовал, как её позвонки трещат, как я выдавливаю из неё жизнь. Это было упоительно. В этот момент я готов был сразиться с самим Гниющим, пусть с ним хоть миллионы приспешников.
Но резкий окрик Комка вернул мне разум.
"Я справляюсь, сейчас боль немного пройдёт. И, кажется, ты уже должен был возвращаться к городу? Часть атаки ты уже сорвал".
Я выругался сквозь зубы, но та эйфория, что пьянила меня, уже прошла. Осталась лишь Злоба да желание убивать. Убийцы на рожон не лезут, напомнил я себе, и принялся отступать к городу.
Но отступать, собственно, было уже некуда. Поняв, что дырявые разваливающиеся стены и куча палок воткнутых в холмик земли — плохая защита, от которой лишь помехи, Судья вывела своё войско в поле у опушки Белой Рощи. Так что, отойдя буквально на несколько сот метров назад, я очутился в эпицентре сражения местной пехоты и химер.
Герои действительно впечатляли куда больше игроков. Их колдовство было куда мощнее, а мелькающие то тут, то там артефакты-бомбы причиняли рядам химер чудовищный вред. Я едва не погиб под дружеским (впрочем, дружеским ли?) огнём и едва сумел смотать удочки. Оценив обстановку, я понял, что тяжело вооружённые пехотинцы выполняют роль ничуть не лучшую, чем игроки, то есть простого мяса, пущенного вперёд для того, чтобы сдержать противника, пока маги нанесут ему как можно больший урон.
Но всё было бы слишком просто, если бы герои разгромили химер, пока пехота их сдерживала. Где-то в глубине строя химер зашевелилось что-то огромное. Из-под земли вырос чудовищных размеров хобот, который наотмашь упал на ряды пехотинцев, давя их. Хобот — или, скорее, сосуд — задрожал и через пару секунд лопнул, выливая на пехотинцев потоки Скверны. За несколько секунд, наполненных гнилой вонью и нечеловеческим визгом умирающих, половина тяжёлой пехоты была уничтожена, вторая бежала. За ними с трубными воплями бросился поток химер.
Впрочем, их быстро остановили — Гниющий явно готовил массированный удар по всему фронту, намереваясь раздавить нас одним ударом. Затяжная битва ему была не к чему — герои мясо вроде одержимых вряд ли почувствовали бы, рано или поздно, выкосив всех, других же взять было негде. Когда основное твоё преимущество — численное превосходство, лучше пользоваться им сразу.
Я отступил к лагерю игроков. Все наши были в боевой готовности — за плотным строем персонажей ближнего боя прятались разбитые на несколько групп маги и друиды. Пехота и герои уже откатились к стене. Я заметил, что конница в сопровождении нескольких десятков героев направляются в левый фланг армии Гниющего. Возможно, тоже стараются оттянуть массированную атаку.
Я перебрался через ров и вал с частоколом, ещё раз с горечью поняв, что от них практически никакой защиты. Свей ещё находится в тылу, раздавая последние распоряжения. Вскоре он займёт место в первых рядах, приняв командование пехотой, здесь же, рядом с кастерами, останется Шапокляк. Повелительница ядов удовлетворительно крякнула, увидев мою распухшую руку.
— Не по вкусу пришлось, а? — с гордостью спросила она.
— Опухоль уже почти спала, через пару минут и вовсе буду в... — Я заикнулся и, едва успев стянуть шлем, сблевнул за землю. Вытоптанная почва задымилась. — В общем, скоро буду в норме.
"Уже в норме", — сказал мне Комок.
"Отлично, а то не хотелось бы проводить второе из трёх генеральных сражений раненым".
— Уже в норме, — сказал я и помахал перед Шапокляк рукой, с которой прямо на глазах спадала опухоль.
Через секунду меня скрутил ещё один спазм, и на этот раз рвота продолжалась долго.
"Извини".
"Да пошёл ты..."
Очухавшись, я улыбнулся Рите, а та покачала в ответ головой.
— У меня полгода ушло на этот яд.
— Что в лесу? — нетерпеливо спросил меня Свей.
— Тысяч пятнадцать одержимых, оккультистов от трёх до четырёх сотен, химер примерно столько же. Ну и Гниющий, который умеет вызывать из-под земли сосуды со Скверной, которая очень быстро превращает людей в кости, лежащие в лужах гнили.
— Ты, кажется, ещё веселишься? — буквально прорычал босс.
Я оскалился, показывая ему вылезшие зубы.
— Радуюсь тому, что сегодня все получат по заслугам, — невнятно проговорил я в ответ.
Проревел горн.
— Готовимся к обороне! — рявкнул всем Свей. — Я на своё место, — сказал он Шапокляк и скосился на меня. — А ты куда пойдёшь?