– В самом деле? Я знал, что она американка, но о своем прошлом миссис Броссар особенно не распространяется.
– И правильно делает! Хотя певичкой она была неплохой – я года три назад видела ее в Нью-Йорке в одном мюзикле, где она даже исполняла главную роль. Не Мэри Пикфорд, конечно, но все же. Боюсь, правда, что для признания парижским бомондом этого будет недостаточно.
– Да, особенно учитывая, что весь парижский бомонд сейчас, вероятно, сидит у Гитлера за печкой, в Виши.
– Как бы там ни было, мистер Томпсон, но своего она точно не упустит!
– Пойдемте-ка, лейтенант, – сказал Томпсон, – славный губернатор наконец закончил со своими гавайскими церемониями и удалился. Миссис Андерсон так разожгла своим рассказом мое любопытство, что я просто горю желанием вновь приобщиться к миру искусства в лице нашей веселой баронессы.
С этими словами Томпсон, приветливо улыбаясь как старым знакомым и даже немного смущенно разведя руки, будто для дружеских объятий после долгой разлуки, направился к чете Броссаров, не забывая при этом проследить за тем, чтобы за ним последовал и Ланселот.
– Bonsoir, – приветствовал он их по-французски, галантно наклонившись к руке дамы. – Любезный барон, миледи, чрезвычайно рад снова вас видеть! Как поживаете? Я слышал, вы проводили отпуск в Австралии? Прекрасная страна! Кстати, позвольте представить моего друга, мистера Ланселота – надежду наших вооруженных сил и будущего бригадного генерала, – шутливо добавил Томпсон.
Консул, приветливо улыбаясь, крепко пожал и потряс руку сначала Томпсону, затем Ланселоту.
– Как удачно, что вы оказались на этом корабле, мистер Томпсон! Я частенько вспоминаю, как мы с вами весело провели время в ЛосАнджелесе. И хотя мое фамильное состояние после этой встречи немного похудело, я жажду взять у вас реванш за покерным столом.
– Непременно, месье Броссар, непременно, – широко улыбаясь ответил тот. – Я почему-то почти уверен, что теперь повезет именно вам. В крайнем случае поставите на кон ваше фамильное кольцо, с которым вы никогда не расстаетесь.
– Рад с вами познакомиться, – сказал Броссар, обращаясь к офицеру. – Как оказалось, моя страна была не слишком-то готова к войне, и вот печальный итог! Хорошо, что волны этого несчастья еще не докатились до здешних благословенных берегов. Надеюсь, что американские военные не будут столь беспечны и рано или поздно дадут достойный отпор Гитлеру и его прихвостням.
– Лучше уж рано, чем поздно, мой дорогой, – раздался голос миссис Броссар. Он оказался глубоким и звучным, под стать самой прекрасной Дженифер-Женевьеве.
– Многие наши офицеры уже сражаются в Британии, – ответил Ланселот. – И я надеюсь, что немцы не смогут долго воевать на два фронта. Так или иначе, они скоро запросят мира.
– Но вы-то пока тут, – с усмешкой глядя ему прямо в глаза, произнесла мадам Броссар. – Когда вся Европа гибнет в огне, Америка спокойно за этим наблюдает, а ее доблестное воинство проявляет прямо-таки чудеса героизма, браво отплясывая с дамами на балах, подальше от опасностей. О, я думаю, Гитлер будет вам крайне признателен, если вся американская армия окончательно переселится в тропики.
– Мадам, не волнуйтесь, – вмешался Томпсон, – армии у нас хватит и на тропики, и на субтропики, и на все остальное. Тем более что наибольшая опасность Америке угрожает вовсе не от Гитлера, а именно отсюда.
– Какая опасность? Обгореть на пляже?
– Дорогая, ты не права, – сказал барон. – Кто знает, какие испытания еще ждут этот мир и где окажется его новое слабое звено? Я думаю, что все эти храбрые военные не зря направляются туда, куда они направляются. Во всяком случае, вовсе не для развлечений.
– Да, это сразу видно, – парировала она, кивнув в сторону офицеров, которые как раз в этот момент стали приглашать дам на только что объявленный танец.
– Кстати, почему бы нам не потанцевать? – попытался разрядить не слишком дипломатическую обстановку Томпсон. – Лейтенант, пригласите, наконец, прекрасную даму, если, конечно, месье Броссар не будет против.
Месье был не против, и Ланселот повернулся к Дженифер, склонив голову в легком поклоне.
– Это вальс, мистер Ланселот, – сказала она. – Вы умеете танцевать? К тому же у вас на боку эта ужасная железная штука, вы же запутаетесь в ней, а я вовсе не хочу упасть.
– Разумеется, миссис Броссар, – спокойно сказал он, отцепив саблю и сунув ее опешившему Томпсону, который смотрелся довольно комично с этим орудием убийства в его нежных и пухлых руках. – Не беспокойтесь, я умею вальсировать, хотя, конечно, охотно возьму у вас, как профессионала, дополнительный урок.