Сверху звучали крики. Несколько раз у меня за спиной проносились неразличимые снаряды, и только с запозданием я понял, что это были люди, отчаянные и напуганные до безумия, которые прыгали на верную смерть.
Мне вспомнились кадры горящего небоскрёба. У подножия серого здания лежала целая россыпь грязных пятен в беленьких рубашках.
Наконец я остановился, вытянул руку, призвал булаву, одним ударом уничтожил плотную железную дверь и выпрыгнул в широкий зал. Я повернул направо и бросился в коридор.
Я бежал со всех ног, на каждом повороте смотрел на компас. Я не обратил внимания, как ниточка, который связывала мои волосы в хвостик, оборвалась, и пышные розовые локоны опустились на мои глаза.
Наконец, отбросив в сторону тележку с документами, которая тут же с грохотом врезалась в стену, я сделал очередной поворот и увидел дверь женского туалета.
Я забежал внутрь, уставился на третью кабинку, открыл и... Ничего. Внутри было пусто. На секунду всё внутри меня всё сжалось, как будто мои внутренности пропитали лимонным соком.
Где она? Где Киёко? Её заметили? Увезли? Но кто? И куда? И что мне теперь делать? Может, её уже ликвидировали? Нет... Рёв сирены, который доносился из коридора, говорил о том, что НИС ещё жив. Тогда где она? Где она, чёрт возьми...
Я заскрипел зубами и снова уставился на компас. Его железная поверхность приятной прохладой вибрировала на моей ладони. Она должна быть где-то здесь. Но где?..
Стоп.
Точно... Проклятая, чёртовая вертикальность. В прошлый раз я тоже, следуя за стрелкой, пришёл на, казалось бы, нужно место, однако девушка оказалась сверху.
Я покинул Ямато и окунулся в туман. Посмотрел наверх — ничего. Посмотрел вниз и там, за плотной серой дымкой, увидел маленькую голубоватую воронку.
Нашёл...
Я вернулся в девушку и ударил булавой по полу. Он исчез, и я снова казался в свободном полёте. Через несколько секунд мои ноги стукнулись о белую плитку. Я замахнулся и ударил ещё раз.
39. паника х2
Нашёл...
Я вернулся в девушку и ударил булавой по полу. Он исчез, и я снова казался в свободном полёте. Через несколько секунд мои ноги стукнулись о белую плитку. Я замахнулся и ударил ещё раз.
Я стал пробивать себе дорогу вниз. Первое время я опасался, что в кабинках могут быть другие люди, но тревога, по всей видимости, заставила всех ретироваться в убежище.
Наконец, пролетел очередную дюжину метров, я увидел беременную девушку. Булава исчезла. Мои ноги ударились о кафельный пол. Я зашатался, и тут же с потолка хлынул целый водопад. Краем глаза я увидел, как добрая дюжина канализационных труб изливает на меня холодную воду.
Что ж, по крайней мере она была чистой.
Я вышел из водопада, осторожно, чтобы не поскользнуться, и посмотрел на Киёко. Девушка дремала. Она и не могла проснуться, ибо моё заклятие действовало как самое сильное снотворное.
И так... Что теперь?
Я посмотрел на полный живот Киёко, стиснул зубы и прошептал:
— Амонус гранде...
Ничего не изменилось, и всё же я знал, что плод у неё в животе теперь был мёртв. Чтобы выиграть немного времени, я использовать заклятие временного умерщвления.
НИС исчез, я был в этом уверен, но, стоит ребёнку «проснуться», и он вернётся. У меня было пять минут, чтобы что-нибудь придумать. По прошествии этого срока мне придётся либо оживить младенца и вместе с ним чудовище... Либо не оживлять его совсем. Никогда.
Проклятье...
Я прищурился, стараясь отрешиться от сирены, от шума воды, от холодных капелек, который разбивались о мои оголённые ноги и затылок и погрузиться в собственные мысли... И тогда перед мраком моих глаз мелькнула женщина с прямыми фиолетовыми волосами.
Доктор Сигеру... Контролируемая эволюцию... Стабилизация... Все эти слова прогремели в моей голове одно за другим, и каждое — всё громче и громче, так что от последнего моё тело аж содрогнулось. Мой мозг заработал точно двигатель, в который прямо на ходу стали наливать бензин.
В чём разница между простым заражённым и Стражем? Ни в чём. Просто последний смог, неким образом, взять под контроль своё эмоциональной потрясение. Он не пустил свою туманность наружу, запер её внутри себя.
Прямо как Ямато... Да, прямо как Ямато.
Когда я впервые обнаружил девушку, внутри неё тоже разрастался синеватый вихрь. Затем я целый день провёл внутри её тела, покинул его и... Ничего. Ямато не стала НИСом даже когда пространство в её душе снова сделалось свободным.
Но почему?
Обыкновенно, в этом деле действовал тот же принцип, который даровал призванному фамильяру независимость, стоило мне только покинуть его тело. Однако Ямато была разумнее, нежели безмозглое призванное существо, и когда она пришла в себя, то смогла взять контроль над своей психикой.
Таким образом, она стала настоящим Стражем.
Что это значит? Что мне нужно сделать то же самое с этим ребёнком. Мне нужно закрыть «разлом», который проделали в его психике звуки Вестника.
Но как это сделать? Провести сеанс психиатрии с ново... Простите, ещё не рождённым младенцем? Бред. И всё же я не отчаивался. Напротив, я вошёл в угар. Я решал всё новые и новые задачи. Один за другим, в моём сознании разбивались барьеры. Мне просто нужно было поддерживать этот темп.
И так, что же я могу сделать?
Пока ребёнок находится в утробе — ничего.
Значит, мне нужно его оттуда достать.
Я снова, оценивающе посмотрел на живот Киёко. Она была... На восьмом месяце, наверное. Неплохо. Если бы я мог... Стоп, я знаю!
Я осмотрелся, пытаясь найти сухое место и, когда ничего не обнаружил, мысленно извинился перед Ямато и присел на мокрый пол. Затем я оставил её тело и овладел сознанием ребёнка.
Вокруг сгустилась приятная тёмная влага.
Тогда я сосредоточился и попытался вспомнить ощущение, которое испытал совсем недавно, когда заставил огра снова обратиться гоблином. Затем я попытался сделать то же самое, но наоборот. Попытался провести «Эволюцию» моего маленького тела.
И у меня получилось. Несмотря на сопротивление, — я его чувствовал — которое оказывал материальный барьер этого мира, мои маленькие ручки стали расти, мои кости завибрировали, внутри меня стали стремительно разрастаться внутренние органы и мой мозг, прежде примитивный, становится всё более и более развитым... Наконец, когда на меня стали давить стенки окружающего пространства, я немедленно покинул это тело и вернулся в Ямато.
Девушка лежала на влажной и холодной плитке. Я резко приподнялся, поправил мокрые волосы и посмотрел на Киёко. Её живот раздулся ещё сильнее, тело её теперь ритмично содрогалось. Начинались схватки.
Так... А вот теперь начинается самое весёлое.
Я свалился на колени, стянул с женщины сперва юбку, затем колготки и трусы, и раздвинул её дрожащие, покрытые гусиной кожей белые ноги…
Водопад с потолка не просто не иссякал, но становился всё сильнее. Страшная антисанитария, и в этих условиях мне, МНЕ, мужчине (в теле школьницы) теперь нужно было принять роды...
40. акушер(ка)
Припоминая гравюры девятнадцатого века, я решил подвесить девушку.
Решил то я решил, но как это сделать не имел ни малейшего понятия. Мой взгляд обратился к потолку — там зияло большое, тёмное сквозное отверстие с лучиком света посредине. Десятки труб разливали бурные потоки, поднимая уровень воды в туалете. Та была неприятной, испускавшей металлический запашок.
Я вскинул руку и прошептал: «Амонус гранде». Вода стала стремительно замерзать. Не прошло и минуты, как отверстие закупорила плотна ледяная корочка. Тогда я снова посмотрел на Киёко и прочитал заклятие левитации.
Вдруг внутри меня точно разверзлась бездна. Проклятье... Зря я так расточительно использовал магию. Внутри меня оставалось маны только на два или три заклятия. Теперь нужно быть особенно осторожным.