– Что ты вытворяешь? – спросил он.
Девушка послала ему удивленный взгляд.
– Приманиваю эту падаль, – ответила гордо.
– Оставайся на месте. Мы прикончили их достаточно много…
– Смеешься? – спросила она с издевкой, сбрасывая его руку с плеча. – У нее и шанса нет до нас добраться.
Это правда. Шарики – плотно сбитые, быстрые, сильные, но тяжелые. А потому не были хорошими прыгунами, и Учитель выбрал это место после целой серии тестов. Пока они придерживались его советов, проблем не должно возникнуть. Но было понятно, что успех вскружил Ловкачке голову. Белый тихонько выругался. Не хотел, чтобы она рисковала зря, поскольку должна была стать матерью его детей, но… он глянул вниз, на двор, где крутилось несколько одетых в кожаные плащи мужчин. Ножовщики умело разделывали мертвых тварей, грузя мясо, кости и внутренности в ведра. Их помощники быстро уносили добычу к открытому люку. Часть работающих на руинах людей, услыхав вопли девушки, с интересом поглядывали вверх. «Пусть будет зрелище и для них, пусть увидят, насколько отважна их будущая предводительница», – решил он наконец, готовый отреагировать, если Ловкачка сделает нечто действительно глупое.
Девушка продвинулась на метр, заблокировала механизм и снова принялась дразнить поглядывающую на нее самку. Тварь не реагировала, однако буркалы, неподвижно устремленные на потрошащих ее помет ножовщиков, зловеще блестели. Ловкачка это заметила и, не обращая внимания на предупреждения, передвинулась еще на метр. Но даже это не спровоцировало ответной реакции. Огромная самка шариков неподвижно высилась на краю пропасти, словно впав в оцепенение.
Белый глянул вниз. Его люди уже заканчивали работу. На развалинах остались только пятна крови.
– Уходим! – крикнул он, зная, что время подходит к концу.
Их крики наверняка уже привлекли внимание всех хищников вокруг, а запах пролитой крови вот-вот притянет крылатых убийц.
Ловкачка гневно фыркнула, но потом неохотно взялась за карабинчик и, повернувшись к самке спиною, потянулась, чтобы ухватить брошенный в ее сторону вытяжной линь. Белый знал девушку достаточно хорошо, чтобы понимать – она зла. Так жаждала яркого успеха, которым доказала бы остальным кандидаткам, что она – и только она – имеет право родить сыновей предводителю анклава. По его мнению, своего она и так добилась, но ей все было мало. «Хорошо, что она настолько амбициозна», – думал он, глядя, как Ловкачка начинает опускаться.
Сосредоточившись на своей женщине, он на миг позабыл об оставшемся шарике. И это оказалось ошибкой. Впрочем, он все равно ничего не сумел бы сделать. Чуть раньше он приметил, что самка медленно отступает внутрь комнаты, и решил, что она – сдалась. Но та не намеревалась уходить, по крайней мере, так, как понравилось бы людям. Исчезла из поля зрения Белого всего-то на несколько мгновений. Столько ей понадобилось, чтобы взять длинный разбег и, оттолкнувшись от самого края, полететь в пропасть, прямо на спину Ловкачки.
Шарики не были хорошими прыгунами. Учитель хорошо рассчитал безопасное расстояние, но не принял во внимание одну действительно важную деталь. Ни одна тварь не сумела бы допрыгнуть до того места, где висел манок, но… Тяжелая тварь не падала камнем, а летела вниз по дуге, приближаясь к противоположной стене, о которую в конце концов она и разбилась бы, где-то между первым и вторым этажами. Если бы на пути ее не оказалась ни о чем не подозревающая девушка.
Только и того, что Ловкачка, в отличие от Белого, понятия не имела, что случится. До последнего момента она сосредотачивала внимание на лине. Возможно, и погибла-то, не почувствовав боли. Самка весом более сотни килограммов ударила в гибкое тело девушки, вонзив когти и клыки на уровне талии. Они повисли вместе – на мгновение, показавшееся следящему со стороны, переполненному адреналином мужчине вечностью. Рывок от удара был настолько силен, что тварь буквально разорвала жертву пополам, а после полетела вниз, уже под другим углом, грохнувшись среди запаниковавших ножовщиков.
К счастью для людей, шарик попал в одну из ловушек, щетинящуюся металлическими прутьями. Когда бы не это, тварь пережила бы падение, и как знать, не оказалось бы тогда жертв еще больше. Заостренные, с метр длиной и толщиной в палец, железные шипы прошили кости и мышцы мутанта в нескольких местах. Вокруг умирающей, но все еще взрыкивающей самки брызгала кровь и пульсировали разорванные внутренности.