В этот раз Амали пошла красными пятнами, хотела что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Еще большее унижение, особенно в свете того, из-за чего случился разрыв Минта и Амали. В то же время Амали явно сдерживала себя, хотя губы ее тряслись, словно она собиралась разрыдаться от счастья (на самом деле от гнева и злости, как видел Бранд).
Еще одна насмешка жизни, подумал Бранд, вот изгнала она Минта, и он стал тем, перед кем она вынуждена сгибаться и молить о помощи, а пока не выгнала, наоборот, командовала Минтом вдоль и поперек, всего-то и надо было закрывать глаза на его похождения.
— Слушай, у нее же и впрямь сейчас выкидыш будет, как у Марены, — прошептала Лана.
— Думаешь, она не хотела избавиться от ребенка? — прошептал в ответ Бранд, припомнив свои озарения в храме.
Хотя, вот еще насмешка жизни, подумал он, без ребенка Амали точно не нужна была Минту. Разве что позлорадствовать, как сейчас… или он искренне предлагал?
— Хотела бы избавилась, — возразила Лана.
Бранд пожал плечами, не желая спорить на эту тему.
— Да где же целители⁈ — вскричал Минт, вспомнивший, что Амали плохо.
— Не надо! — Амали отстранила его руку величественным жестом и поднялась.
Поняла или ощутила, что Минт перетянул на себя всех. Более того, подумал Бранд, похоже осознала еще одну пощечину или затрещину, только уступи и в этот раз Минт будет настоящим королем, не марионеточным, не мужем при королеве. Или вообще его жены-русалки станут во главе (с их-то уровнями), а сама Амали вернется к роли забитой тихой мышки в углу, которой если и достанется чего, то только постоять в сторонке, с осветительным шаром в руках, над общей оргией.
— Мы разорвали наши узы!
— Ну как же разорвали, когда вот она — наша дочка! То есть сын!
Руки Минта легли на живот Амали, прошлись по нему, и в королеве что-то дрогнуло. Примерно так же, как недавно в храме, только там Бранд ее сразу послал.
— Ребенок связывает нас!
— То-то ты сбежал!
— Так за мной гнались посланные тобой страшные убийцы!
Светлые эльфы смотрели, слушали, лица некоторых вытягивались. В целом ощущались, что у Минта с Амали и раньше бывали подобные сцены, только бард был меньше уровнями и без жен-королев.
— Они гнались, чтобы вернуть, а ты сбежал! — нашлась с ответом Амали. — Прошу вас, герои, я услышала причины, но не услышала требований.
— Может быть, в тронный зал?
— Нет-нет, как сказал Кулак «пусть все слышат», — сказала Амали.
— Немедленно прекратить войну с дриадами и не поднимать на них оружия год, — сказал Бранд.
— А если они сами?
— Дальше я отправлюсь в Бесконечный Лес и все объясню им, — ответил Бранд. — Участок с мега-деревьями возле Провала станет новой рощей дриад.
— Но…
— Я не поднимал вопрос, с чего правители вдруг согласились на такую бесконечную дурость, как мега-деревья у Провала, — Бранд заговорил жестче, — но уверен, императрица Олесса сумеет его задать.
— Я напишу дарственную, — свесила голову Амали.
Минт немедленно взял ее руки в свои, посмотрел на Бранда осуждающе.
— В знак извинений за причиненное зло.
— В знак извинений за причиненное зло, — согласилась Амали.
— Помощь возле Провала остается, участие в восстановлении земель вокруг него после закрытия обязательно, — продолжил Бранд. — И в проекте восстановления Диких Земель, очистки Пенного моря.
Перешептывания, ахи-охи за спиной.
— Марена убедила меня, что ты нужна союзу правителей, но у Алавии теперь будет испытательный срок. У Алавии и лично у тебя, королева Амалиниииэ. К тебе и королевству будет приставлен отдельный герой, который проследит, чтобы подобного не повторялась, а вера не превращалась в оружие против кого-то, кроме демонов.
Взгляд Амали, слегка недоумевающий, но в то же время полный обиды и злобы. Из-за испытательного срока? Или из-за того, что ее ограничивали?
— Героиня Лана Молния, — указал рукой Бранд, — уж ее никто не обвинит в пристрастности.
Еще одно оскорбление, пощечина, героиня-орчанка — надзирательница над королевой-эльфийкой! Сюжет для Эл Дожа, не иначе. Снова шепотки эльфов и снова никто не сдвинулся с места, все смотрели на Амали, которая внешне покорно сглотнула оскорбление и свесила голову.
— Я? — спросила Лана.
— Ты же хотела дарить жизнь, — пожал плечами Бранд, — вот и дари, заодно будешь в самой гуще жрецов и жриц Адрофита, раз уж тебя не было с нами у Города Любви.
— Я…
— Не было. Да и присмотреть за этим гнездом шершней надо, можешь начать с подглядывания за этой парой голубков, заодно узнаешь, как надо дарить жизнь.
Минт стоял на коленях рядом с Амали, бессильно расплывшейся в кресле, держал двумя руками ее ладонь и что-то говорил, не обращая внимания на окружающих.
Глава 15
14 день 4 месяца 880 года, граница Алавии и Бесконечного Леса
Светлые эльфы снова затрубили в трубы и застучали в барабаны. Глашатай с развитыми умениями громкого голоса снова начал на весь лес орать о визите героев — представителей различных королевств. Можно было, как в прошлый раз, просто вломиться внутрь, но сейчас увы, требовался официальный визит.
Официальный визит именно отсюда, из Алавии.
— А она мне и говорит, мол, спой, я так соскучилась по твоим песням!
— И ты спел? — спросила Лана.
— Конечно! Я же бард! Я не могу не петь! — казалось, Минт сейчас лопнет от гордости. — И все как раскрыли рты, как давай радоваться, что я к ним приехал! А я ей и говорю, мои дети объединят и спасут два мира!
Вообще, пророчество звучало иначе, но Лана не стала напоминать о том.
— Я же вообще бард-миротворец, вон всю великую степь помирил и под водой тоже! — продолжал горделиво вещать Минт, легко заглушая голосом перестук и гул труб. — А она вдруг расплакалась от огорчения, что не ценила такого великого меня раньше!
— И ты ее утешил, конечно же? — в голосе Ланы слышался легкий сарказм.
— Пришлось, пришлось, я же бард-миротворец и утешатель страждущих, — Минт поиграл бровями, снова принял горделивую позу, сдвигая шапочку чуть вбок. — Она как прижалась животом, как взяла в р… руки, обняла, значит, так я сразу и понял — раскаивается! Да и дочка наша внутри!
Ролло рядом тихо, едва заметно посмеивался, разве что в густые усы не улыбался. Или усы были не у него? Бранд не стал насиловать слабеющую память, посмотрел на Ролло, думая о другом. Почему тот подоспел сюда так подозрительно вовремя? Знал? Выполняет волю Серканы? Действительно хотел помочь и торопился?
— Что?
— Были у тебя усы? — спросил Бранд прямо.
— Были, — кивнул Ролло, — помнишь, Джаггер мне посоветовал, мол борода и усы украшают мужчин?
— А, точно, — потер лоб Бранд, — тебе их вырвал с мясом тот голем спятившего гнома из гор Казада, как его?
— Кудалина Некрасавица, — сказал Ролло, — неудовлетворенная гнома, по этой же причине взявшаяся за големов и из-за нее же схватившая Проклятие. Бранд, ты и это забыл? Надо бы нам поторопиться в своих действиях.
— Ничего, время еще есть, — сварливо отозвался Бранд, специально отводя взгляд.
Прямо хвастаться книгой было глупо и не в его характере, поэтому он пока что лишь кинул парочку туманных намеков. Ролло не расспрашивал, лишь поглядывал хмуро.
— Кстати, к вопросу о неудовлетворенности, — нарочито сменил тему Бранд. — Минт!
— Дед, тебя не поймешь! — сразу возмутился тот в ответ. — То я дурак, что порвал, то я дурак, что вернулся, а мне что, уже и с будущим дочесыном пообщаться нельзя?
— Вот какой сцены не хватает в Повелительнице Корней! — вдруг восхитился Ролло. — Общения с дочкой или сыном через живот!
— Эй, я со всех сторон с ней общался! — воскликнул Минт.
К счастью, светлые эльфы Алавии, явившиеся сюда делегацией, не слышали его, за собственным шумом. Чуть в сторонке сидела Амали, помятая и злая, подтверждая своим видом слова Минта.
— Все барды такие бесстыжие? — спросила поморщившаяся Лана.