— Я один такой, несравненный бард, повелитель песен и женщин, берущий пример с деда!
Вообще-то Амали была избранницей Адрофита или, как минимум той, на которую он обратил особое внимание. Минту, собиравшемуся мстить за Дж’Онни, павшего от рук героев и жрецов, служивших Адрофиту, не следовало бы даже близко к ней подходить, но юный бард, скорее всего, о таком даже не задумался. Королевы подводного царства крепко задели его и Минт в последнее время все болтал о детях и объединении двух миров и спасении, явно видя все это как продолжение истории с закрытием Провала.
— А раньше ты брал пример с Дж’Онни, — сказал Бранд.
— Брал, — помрачнел Минт и тут же засуетился. — Что мы тут все стоим и стоим? Я устал ждать!
Он быстрым шагом, чуть ли не бегом, помчался к светлым эльфам с трубами, размахивая лютней. Бранд не стал гоняться за ним, да и планировать будущих разговоров не стал, только не с Минтом.
Эй, дриады выходите,
На меня вы поглядите!
Я пришел сегодня с миром,
Вы меня встречайте пиром!
Хоть и звучало все это в тональности развеселых сельских частушек (не иначе, как сказывался визит в Амальк), но голос Минта при этом так и пытался пробраться внутрь, тянул устроить пир. Даже Лана потрясла головой и демонстративно поковыряла в ухе.
Дриады, до того сидевшие в укрытиях, не выдержали мощи Минта и начали выходить. Короткий обмен репликами, демонстрация героев и «несравненного барда», Амалиниииэ, склоняющая голову, и дриады поверили, начали суетиться и бегать. Почти сразу же появилась еще одна знакомая Бранда, хранительница Первой Ветви, дриада Мелье.
— Слушай, я только сейчас понял, — сказал Бранд Ролло, — в Алавии — Тайная Ветвь, у дриад — Хранительницы Первой Ветви.
— Что еще могли придумать дети леса? — философски вопросил Ролло, пожимая плечами. — Хотя, тайную организацию можно было назвать Корни.
Да, Корни, была такая организация у Светлейшей, личная шпионская сеть, «для контроля и порядка» припомнил Бранд. Парочку шпионов он как-то сбросил с мега-деревьев, слишком уж лезли, вынюхивая, после чего и состоялось объяснение. Бурное, закончившееся сломанными в порыве страсти столами и стенками, его роман со Светлейшей тогда был в самом разгаре.
— Наверное, это тоже у них был повод для вражды, — добавил Бранд.
— Вроде того, что творилось у Дарнии и Стордора, — понимающе ответил Ролло.
Бранд только кивнул, так как Ролло и не думал насмехаться, напоминал о печальной действительности. Одинаковые названия? «Ах, эти гады на той стороне украли у нас!» и прочее в том же духе. Только здесь добавлялась еще общая неприязнь дриад ко всем остальным живым и Бранд вдруг понял, что Светлейшая Оа не просто так постоянно воевала с ними по мелочи. Помимо подготовки войск и возможности устроить тайное убийство неугодному, она еще и сбрасывала общее напряжение, мелкой войной не давала конфликту перерасти в крупную.
— Мать Лесов готова принять королеву Амалиниииэ и ее искреннее раскаяние! — объявила звонко Мелье.
Слишком уж быстро объявила, то ли Филора им подсказывала, то ли решили не упускать шанса.
— Она должна будет войти в Бесконечный Лес одна! Проделать путь раскаявшегося листика!
— Ну вы не наглейте! — не выдержал один из бледных эльфов-аристократов.
Амали излучала вокруг себя флюиды любви, страсти, женственности и материнства. Неудивительно, что рядом с ней собралась свита молодых аристократов, то ли надеющихся стать ее мужьями, то ли просто готовых служить и защищать в надежде на благосклонность. Все они, без исключения, метали злые взгляды в сторону Минта, который в ответ лишь ухмылялся и поигрывал бровями.
— Она готовится стать матерью, а я отцом! — выступил вперед Минт. — Я буду поддерживать королеву в ее пути!
Прозвучало двусмысленно, как обычно, но и Мелье узнала Минта. Узнала и вспомнила прошлый скандал с принцессой дриад, но теперь, похоже, смотрела на него с другой стороны. Привязать к себе несравненного барда, сделать его верным союзником Леса, направить песни на дело дриад.
— Королева не отправится одна!
— Она сотворила немало зла и должна показать, что раскаивается и готова отдаться на волю Леса! — отрезала Мелье, взмахивая рукой так, что с нее отлетел кусочек коры.
Больше всего в этой истории Бранду не нравилась покорность Амали. Та, склонив голову, словно разглядывая огромный живот, уже согласилась с требованиями дриад и стояла, готовая начать путь. Без короны и обуви, в одном просторном балахоне, вся такая несчастная и раскаявшаяся. Образ для Минта? Внешняя покорность, чтобы потом ударить в спину?
— Прошу дочерей Леса проявить снисхождение и прислушаться к просьбе героев, сократить путь королевы до ста ритуальных шагов, — шагнул вперед Бранд.
Воздействие недостатка «Деградация» отражено — Адаптивное Сопротивление!
Ролло и Лана поддержали его, герои Алавии помалкивали и не лезли вперед. В этот раз Мелье ответила не сразу, вначале связалась с королевой дриад и только потом вернулась. Амали все это время так и стояла босая на холодной земле и первой травке (отличный жалостливый образ, если забыть о ее уровнях и Выносливости, и Минт, конечно же, о них забыл), готовая начать путь.
Все те же уровни и Атрибуты помогли бы ей пройти его спокойно, быстро, но она играла в жалостливый образ, а Минт верил и суетился рядом, то и дело что-то сообщая дочке в животе. На контрасте вдруг вспомнилась другая часть «команды молодых», где Марена требовала не носиться с ней, как с хрупким яйцом, а Гатар все равно носился и кудахтал, нет, квохтал, по меткому замечанию своей сестры.
— Мать Лесов услышала просьбу великих героев! — объявила Мелье. — Они отправятся с королевой Алавии, но только они! Ни одного светлого эльфа!
Еще вчера Амали правила железной рукой и флюидами любви, еще вчера Алавия давила Бесконечный Лес и готовилась уничтожить дриад. Контраст оказался так велик, что светлые эльфы невольно потеряли голову и забегали, в легкой панике. Бранд наблюдал, думая о Марене и том, как в Стордоре раздували настроения «убить всех, кроме людей», по сути, ничем не отличавшихся от того, что творилось сейчас в Алавии.
Возможно, стоило вместе с Ланой направить сюда и Марену, для развития дружбы.
— Вы виноваты, что к этому пришло! — заявил пожилой бледный эльф героям.
— Мы? — сделал вид, что удивлен, Бранд.
— Поэтому вам и охранять нашу королеву!
Он удалился, сердито и вульгарно сопя и ругаясь сквозь зубы, а герои переглянулись. Бранду от Амали, в общем-то, требовалось лишь воздействие на дриад, а если бы он хотел ее убить, так давно убил бы.
— Время поджимает, — напомнил Ролло, — давайте уже приступим.
Амалиниииэ ступила «под сень Бесконечного Леса» и затем ее и героев с Минтом и дриадами перенесли вглубь Бесконечного Леса. Неподалеку от статуй Филоры и королевы дриад, которыми они любовались в прошлый раз и Амали зашагала к Поляне Рождения. Сто ритуальных шагов, падение ниц, объятия Леса, в знак того, что она раскаивается и припадает к месту рождения дриад, мол, она поддерживает рождение новой жизни и не будет больше убивать. Что-то в таком духе, у эльфов имелись схожие ритуалы, опять же указывающие на сходство с дриадами или происхождение от них, как у авианов с драконами.
— Дорогая, на живот не дави, — суетился рядом Минт. — Давай, я поддержу.
Объятия вышли неловкими, огромный живот не давал Амали как следует прижаться к земле, и поза эта вызывала беспокойство у Минта, который наверняка не разбирался и в вопросах деторождения, даже несмотря на сельское прошлое.
— Новая будущая жизнь соприкоснулась с нашей! — объявила жрица дриад.
Вся в коре, мху, на голове виднелось гнездо. Из рассказов Бранд знал, что местную Верховную похитили и принесли в жертву, закопали под мега-деревом у Провала, но на его взгляд, та верховная и эта жрица ничем особо не отличались.