В реальности я - одинокий преподаватель заурядного университета в провинции, скоро мне предстоит защита первой категории, потом через десять лет высшей, может быть, выйду на пенсию и состарюсь. Мог ли я быть кем-то ещё? Справился бы с заданием темноглазой Евы?
Ответа я не нашёл, да и не мог найти: нужен был взгляд со стороны, мнение человека, который хорошо меня знал и которому я мог бы довериться. Решено: переговорю с Толиком!
***
Пятнадцать минут или более я спускался по покатому склону, ведущему к реке. Изгиб тропинки, как огромный удав, вёл к дикому пляжу у старой, изъеденной временем и ржавчиной баржи. Волга ещё больше обмелела с тех пор, как я ходил сюда в последний раз. Из тени огромной, раскидистой ивы, поникшей у устья Старой Мечётки - маленькой речки, что брала начало не помню уже откуда, наверное, из детства, ждал Толя.
Я люблю плавать и неплохо умею, большая вода всегда помогала смыть напряжение и это гаденькое чувство, что ты не как все. Это в фильмах вселенной Marvel ты сразу становишься супергероем, а в жизни любое отклонение значит только одно — изгой или психушка. Как повезёт. И вечный страх разоблачения.
Последние несколько лет я не выбирался на пляж: общественные не люблю в принципе, за их скученность, шумливость лежащей и праздно жующей толпы. За немногих плавающих подальше от берега взрослых и многочисленную, плескающуюся стайку детворы, создающую у берега крик, визг и барахтающуюся суету. Подобные дикие пляжи в последнее время стало местом отдыха большинства здравых людей. И те же машины с весёлыми компаниями подвыпивших людей, что нанизывали мясо на затупившиеся шампуры, всё общество с городских пляжей переместилось в прежде чистые и нетронутые уголки у реки. Самое обидное - после набега люди оставляли за собой настоящую свалку - музей пластиковых товаров местных мини- и супермаркетов. В итоге, к середине июля найти чистое, или хотя бы не слишком загаженное место у реки - сродни поиску философского камня: вроде все верят, что он существует, но так никто его и не отыскал.
Толя, брат, был старше меня на два года и жил неподалёку, но виделись мы не часто. У него была работа, семья, крепкий бизнес, а у меня – пророчества, одиночество и угроза сумасшествия. Толя не стыдился меня, но и не желал поддерживать, полагая, что все мои сны должен был прогнать ещё в детстве грамотный психиатр.
Я сразу нашёл его взглядом среди отдыхающих: плотная фигура с едва намечающимся брюшком, как у всех любителей пива. Он тоже меня заметил и помахал рукой. Я его любил за доброту и прямодушие, в его мире не было места всяким странностям.
– Привет! Давно ждёшь? – рука брата больно сжала ладонь.
– Здорово! Минут пять, вот успел раздеться. Айда купаться, пока солнце не зашло!
– Вода, небось холодная.
– Вот и увидим.
– Только не брызгайся!
Вода была мутная, чуть прохладная, с плавающим у берега мусором. Поёживаясь от прохлады, брат обошёл других купающихся и стоял уже по пояс в воде. Мне купаться не хотелось, холод я не жаловал.
Толик шумно вдохнул, окунулся в воду и кролем уплыл вперёд. Я так и остался стоять по пояс, привыкая к прохладной воде.
Долго стоять не хотелось, хотя бы из чувства самосохранения: Толик не упустит повода для насмешки. По-доброму, а всё равно обидно подшутит. Он был самоуверенным типом. Со школы по нему много девчат сохло, он активно занимался спортом, ездил с командой по гандболу на сборы. Родители всегда его в пример ставили. Помню, как ненавидел Толика, любил и одновременно завидовал. И сейчас, он - весёлый компанейский человек, довольный своим местом в мире.
Наскоро окунувшись, я вышел на берег.Через пару минут и Толик присоединился ко мне, разгорячённый и весёлый.
– Хочу кое-что рассказать, только не знаю, стоит ли. Обещай не смеяться! – начал я.
– Ты нашёл девушку и не знаешь, как затащить её в постель!
– Прекрати!
– Девушка пристала и не знаешь, как отделаться? Студенточка? – брат пихнул меня локтём в бок и засмеялся.
– Даже не хочу комментировать.
– Нашёл парня?
- Толь, если тебе так весело, пожалуй, не буду мешать! – обиделся я.
Сосуд моего терпения был переполнен. Толик никогда не верил в мои сны, а может, старался их игнорировать. Мы о них не говорили, это было неким табу, отчего я чувствовал себя изгоем даже среди близких по крови. Улыбающееся лицо Толяна и смеющиеся лукавые глаза просили прощения.