Они смотрели друг на друга, пока их секретари и переводчики представляли лидеров, затем сопровождающих, пока не отзвучали положенные по протоколу речи, и оба не уселись друг против друга в высокие удобные кожаные кресла.
— Господин Сталин спрашивает, не желает ли господин Гитлер чаю?
— С удовольствием. Хотя… если можно — кофе. Без сахара. И без молока.
Переводчик исчез, а Сталин удовлетворённо кивнул головой.
— Я думаю, что можно приступить к тому, ради чего мы встретились здесь.
Незаметный переводчик, стоящий рядом с креслом Адольфа синхронно шептал перевод на ухо Фюрера. Тот кивнул в знак согласия…
— Без сомнения, Германский Вождь хочет знать, почему именно в Киеве, а не в Москве, столице нашей Родины мы решили провести эту встречу. Что же — отвечу. Если Москва — сердце России, то Киев — МАТЬ городов русских. А мать для любого человека, будь он русским, украинцем, немцем, белорусом — СВЯЩЕННА. И мы, и вы будем защищать нашу матушку до последней капли крови. Любой ценой, любыми жертвами…
Все, даже немцы бурно зааплодировали. Сталин сел на своё место. Поднялся Гитлер.
— Как Вождь Германского народа я прибыл сюда чтобы заключить мир между нашими великими державами. Мы признаём трагическую ошибку, выразившуюся в войне между нами, но надеемся, что это не перечеркнёт возможность её исправления. Со своей стороны мы готовы выплатить любые репарации, оказать любую техническую и материальную компенсацию, но только после того, когда агрессор, нанесший Третьему Рейху подлый удар в спину будет окончательно уничтожен…
Русские загудели, услышав перевод фразы. Но Сталин поднял руку, призывая всех к молчанию.
— Верно ли я понял, что вы готовы заключить мир ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ?
Фюрер понял вопрос без перевода и кивнул головой в знак согласия. Сидевший рядом Геринг вскинул вверх свой маршальский жезл, как бы подтверждая слова своего Вождя. Незаметный доселе Борман положил перед собой толстую папку бумаг и слегка подтолкнул её к Молотову.
— Вот здесь все документы о состоянии нашей экономики. Вы можете на основании этих документов назначить свои требования…
Слабый удар по столу трубкой заставил потянувшегося было за документами наркома вздрогнуть и убрать руки на место. Сталин криво усмехнулся:
— Это не столь важно. А СССР — не версальские крысы. У нас, у русских, есть пословица — «На чужом несчастье, счастье не построишь». И мы не желаем наживаться на горе великого германского народа. Поэтому предлагаю в дальнейшем слова репарации, компенсации, оплата — не употреблять в отношении к обеим великим державам.
Гитлер с трудом сдержал бесстрастное выражение лица — он ожидал ЧЕГО УГОДНО, только не такого. Но Адольф молча кивнул в знак согласия. Зато зашевелился Шахт, германский экономический гений. Он то ПРЕКРАСНО понимал, ЧТО РЕАЛЬНО получат Советы в Германии…
Кофе давно остыл, но самый главный вопрос ещё не поднимался, а именно — вопрос ВОЕННОГО СОЮЗА, а ради него здесь, в огромном здании Киевского Областного Комитета Партии и собрались Сталин и Гитлер, Молотов и фон Риббентроп, фон Браухич и Будённый, Ворошилов и Гудериан, Гиммлер и Берия…
Да, Германия признаёт себя агрессором и готова понести наказание от русских, лишь бы получить МИР. Мир для того, чтобы сосредоточить все свои силы на борьбе с англо-французскими оккупантами, чтобы выбросить их с земли тысячелетнего Рейха, НАКАЗАТЬ их по степени их вины, восстановить собственную страну…
— У меня есть предложение для господина Гитлера…
Сталин вновь поднялся, вышел из-за стола и принялся расхаживать по огромному кабинету, слегка покачивая незажженной трубкой:
— Я предлагаю объединить НАШИ усилия для СОВМЕСТНОЙ борьбы с англо-французскими захватчиками. Почему? Потому что ОБА этих государства принесли огромное горе, смерть и разорение нашим державам. Потому что они нарушили все международные положения и правила ведения войны против наших народов. И поэтому, как говорили древние — «Карфаген должен быть РАЗРУШЕН!»
Выслушав перевод, Фюрер так же поднялся, на его глазах блеснули слёзы — это было тем, на что он ПРАКТИЧЕСКИ НЕ МОГ НАДЕЯТЬСЯ…
Словно бы со стороны он услышал свой голос:
— Но… Как? Насколько я знаю военную экономику — кровь войны это НЕФТЬ! Да, у вас тысячи танков и самолётов, но что в них толку, если нет топлива? Воевать винтовками и снарядами? Переделывать двигатели под альтернативные источники питания (Застольные речи Гитлера)? Это просто нереально… единственный источник нефти — это Румыния. Но её возможности крайне невелики, и их разработки находятся в постоянной опасности бомбардировки англо-французской авиацией. Ваши же нефтепромыслы сейчас выведены из строя, и более того — ОККУПИРОВАНЫ! Что же будет питать военный организм?
Неожиданно для него на лицах русских появились улыбки. Взглядом спросив согласия у Вождя поднялся невысокий круглолицый человек в пенсне. «Берия», — вспомнил Гитлер.
— Товарищу Адольфу Гитлеру неизвестно, как и его окружению, а так же нашим противникам в Париже и Лондоне, что Советский Союз УСПЕШНО начал разработку новых промыслов в Советской Татарии. В настоящее время мы можем удовлетворить ВСЕ потребности в топливе и СССР, и Германии, без дополнительных закупок горючего в САСШ…
Это был ШОК! Озарилось угрюмое до этих слов лицо Гудериана, заволоклись дымкой глаза фон Браухича, уже начавшего планирование наступательных ударов по противнику прямо за столом. Даже бесстрастное пенсне Гиммлера, так же носившего его, как и советский коллега, казалось заиграло яркими лучами июньского солнца. А что говорить о Гитлере? Он вспомнил свой страх, когда вводил войска в Рейнскую область, свой нервный срыв, когда его войска аннексировали Чехословакию, и обуявшие его чувства были сродни тем, когда утопающий, захлёбывающийся человек вдруг получает глоток живительного воздуха, который приводит его к спасению… Фюрер, не сдерживая слёз благодарности всё же смог произнести:
— НИКОГДА Германия не забудет того, что сделала Россия для её спасения. И, клянусь, что ОТНЫНЕ И НАВСЕГДА между нашими великими державами будет МИР!..
Все договора были подписаны, на них навесили сургучные печати, и Вожди вышли на балкон. Перед зданием шумела многотысячная демонстрация, развевались алые знамёна двух государств, и Гитлер впервые смог поздравить себя с верным ходом — приказом СТРОЖАЙШЕ соблюдать ВСЕ военные конвенции. При виде обеих лидеров толпа взревела, и он по привычке вскинул руку в партийном приветствии, потом спохватился, и просто помахал находящимся внизу людям. Снизу вновь послышался довольный крик людей. Сталин так же получил свою порцию народного восторга и ликования. А затем началась многотысячная демонстрация…
Поманив к себе пальцем переводчика Гитлер спросил:
— Господин Сталин, я никак не могу понять одной вещи: если вы и ваш народ так хорошо относитесь к Германии, то ПОЧЕМУ ВЫ ОТКАЗАЛИСЬ ОТ БЕСПРОЦЕНТНОГО КРЕДИТА В МИЛЛИАРД ЗОЛТЫХ МАРОК, КОТОРЫЙ Я ПРЕДЛАГАЛ СССР В 1935 ГОДУ?
И отпрянул — на лице Сталина появилось вначале недоумение, потом растерянность, и тут же — ненависть…
— Извините, товарищ Гитлер, вы говорите, что Германия ПРЕДЛАГАЛА нам кредит на такую сумму без всяких условий?
— Не совсем, геноссе Сталин. Условие было, но одно — этот кредит должен был быть направлен на СТРОИТЕЛЬСТВО И РАЗВИТИЕ ВАШЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ. И должен был быть выдан станками, оборудованием, технологиями и инструментом…