Его пальцы двигаются ритмично, резко и сильно, и от того оргазм ярче. А я начинаю хрипнуть.
— Такой податливой девочки у меня ещё не было…
Его шепот где-то у груди, а может и вовсе у лица. Я не знаю, потому что не вижу. Всё что я чувствую — это движение его руки и удовольствие, которое добивает меня.
До этого дня, я не представляла, что секс может быть таким диким и бесконтрольным… И таким приятным…"
3.2. Грета
Я просыпаюсь резко, и слишком быстро вскакиваю в кровати. Меня накрывает волнами до сих пор.
— Чертов демон! Ненавижу! — рычу и оборачиваюсь на звук будильника.
Хватаю телефон и выключаю вообще, откидываясь на одеяла. Внизу слышится работа двигателя. Видимо отец прогревает наш седан, чтобы повезти маму в загородный коттедж на "Ирвин лэйк".
Так мы с Иззи в шутку назвали огромный котлован рядом с лесом, куда сливалась вода из дамбы ещё в раннем детстве.
До того, как стали чужими людьми.
Красивое место. Пустынное, а главное оно было нашим. Про отстойник не знал никто из наших друзей, а когда я последний раз была в коттедже, мы праздновали восемнадцатилетние Изабель. Фото до сих пор хранилось в коробке со школьными вещами на верхней полке гардероба.
Простая картонная упаковка от кроссовок, хранила воспоминания о нашем детстве, которые я хотела сжечь. Тогда я не могла и представить себе мысли, что захочу уничтожить всё, что связано с родной сестрой.
Не потому что я ненавидела её, а потому что мне было больно.
Больно смотреть на маму, которая утонула в горе. На отца, который изо всех сил пытается её вытащить. На себя…
Потому что так и не поговорила с ней. А ведь Изабель звонила мне. Писала и даже пыталась просить прощения.
Но мои обиды не стереть.
"— Давай сестрёнка, ну чего ты ломаешься?
Изабель сидела в тени беседки у дома, и курила. Родители уехали в Сиэтл, чтобы решить вопрос с покупкой там дома. Мы передали из нашего маленького городка, и естественно, Изабель не нравилось, что мать решила выбрать именно Сиэтл.
— Иди сюда. Поговорим. Пообщаемся. Я приехала всего на три дня, а ты бегаешь от меня.
— Мне не очки с тобой разговаривать, Изабель.
— Слышала у тебя хахаль из богатых сынков конгрессменов появился. И как он тебе? Уже успел поправить твою проблему пониже пояса?
Ветер разгонял листву по зелёной остриженной лужайке. Это было красиво. И наверное, должно было родить во мне приятные эмоции. Но не смотря в глаза человеку, который меня ненавидит.
— Иззи? За что? Почему ты ведешь себя со мной, как последняя су**?! Мы ведь сестры!
— Да-да, — она кивнула и хохотнула, — Я помню, Грета. Мы сестры.
Она словно выплюнула мне эти слова в лицо, и на этом я поставила точку навсегда. Больше с этим человеком меня не должно связывать ничего. Я не хочу её не видеть, не слышать."
Так я вычеркнула Изабель из своей жизни навсегда. Как и она меня.
Поэтому животный секс, который принес в мою жизнь совершенно новые звериные краски уже не огорчал меня. Я достойна именно того, чтобы меня поимели на столе в одном из сестринств. Глубо, со смаком и так, чтобы я не могла об этом даже думать спокойно.
Другого дрянь, бросившая родную сестру умирать, была не достойна.
Разве я заслужила ласковых объятий в теплых простынях. Поцелуев, и нежных слов о том, что меня любят?
Нет… Я заслужила именно то, что со мной сделал Майкл. Поимел, оделся и пройдясь по мне взглядом, просто вышел вон.
Прежде бросив:
— Мы скоро встретимся снова, Грета. Кумао.
Что значило последнее слово, я не понимала. Спрашивать Сунни? Тогда девушка не отстанет от меня с расспросами: зачем мне это сказали?
Уже потом я узнала, что это "спасибо". Интересно за что?
За то, что раздвинула перед ним ноги, или за то, что при этом не облизала его член на прощание, совсем уж как шлюха?
Одно я знала точно, когда через два часа, с этими же мыслями вошла в супермаркет, и посмотрела на список в сотовом, который мне отправил папа, Май вышиб все мои чувства наружу.
Достал и положил прямо передо мной всё чего я хотела от жизни с мужчиной. Просто нашел именно то, что делало моё тело. И сделал это с такой лёгкостью, что это испугало меня ещё больше.