— У нас китайская лапшичная, хён, а не ресторан корейской кухни, — отрезал Лей, а я затянулся, и хмыкнул.
— Хорошо, тогда порцию чаджанмёна.
— Жду.
Я нажал на отбой и застыл с сигаретой в зубах.
"Не могу это смотреть снова. Это дерьмо отвратительно. Не могу…" — именно это орало в голове, а мысль о том, что планшет не просто так "бросили" в моей тачке не покидала никак.
Медленно нажал на кнопку, провел пальцем по дисплею, и затянулся снова. Горечь от никотина обожгла горло в этот раз намного сильнее.
Я не привык рыться в чужих вещах. Мне вообще было на подобное насрать. Но этот адов аппарат сам вынудил меня обратить на себя внимание. На планшет пришло уведомление, и я нашел его на полике под задним сиденьем.
В тот день родился список из трёх главных действующих лиц.
Я включил запись, и с силой затянулся, всматриваясь в спину скотины, которая была на видео. Халёный ублюдок, который приставал прямо на семейной вечеринке к Иззи. Это было в этом доме. Вероятно именно за этими огромными окнами.
Изабель специально оставила запись своего дня рождения на планшете. И я понимал зачем. Мелочь хотела, чтобы лицо этой скотины увидел хоть кто-то, и она могла хоть как-то это доказать. Видимо, родителям было насрать, что происходит в их доме. Либо они вообще ничего не замечали.
А судя из того, что они весело болтали и выпивали, пока этот хмырь явно преследовал Изабель, для них были важнее гости, нежели виновник праздника.
А завтра я узнаю имя твари, которая начала всё это. Потому что уверен — именно этот ублюдок, который был вхож в этот дом, стал первопричиной того, что случилось с Иззи.
Я присмотрелся к названию видео и выдохнул облако дыма.
— День, когда мне исполнилось восемнадцать, — я не узнал свой голос, когда это прошептал.
Смотрел на эту гадость неотрывно. Так чтобы впитать всю ярость внутри себя до остатка.
— Убью…
И я был уверен в том, что так и поступлю. Потому что эта мразь — десерт на моём столе.
Невольно взгляд зацепился за невзрачное нечто, которое появилось уже в другой части записи. Грета сидела прямо тут. На этом же месте, что я сейчас.
Девушка смотрела на подруг Изабель с неприкрытой ненавистью, как и на сестру, которая как раз обсуждала выпускной бал и то, что получила стипендию в нашем колледже, как черлидер.
Этот взгляд. Я смотрел и не мог отвести глаз. Грета будто боялась даже показаться из беседки. Затравленная мышь, которая смотрела на сестру с неприкрытой ненавистью.
Невзрачный джинсовый комбинезон. Пучок волос на макушке и острые немного детские черты лица. Ей здесь не больше семнадцати, а то шестнадцать.
Теперь она была намного красивее. Эта девочка, и девушка, с которой я переспал были совершенно разными людьми. Абсолютно.
И чем больше я смотрел, тем больше мне хотелось уничтожить её. Потому что этот вид, такой словно это она жертва, доводил до бешенства.
А хуже всего было понимать, что я действительно хотел её. Цели не изменились, но путь к ним стал намного сложнее.
Я слишком хорошо помнил это чувство. То, как Грета отвечала мне, как впивалась ногтями в мою кожу и смотрела прямо в глаза. С вызовом и так, словно это не я трахал её, а она меня.
Но настоящее бешенство вызывало то, что я не мог стереть из памяти молочный цвет кожи и её запах, который остался на мне, как клеймо.
"Всё имеет цену, Май. А у мести, она троекратная…"
Запись закончилась, а я не заметил, как выкурил половину пачки сигарет. Совершенно не заметил, как следил за каждым движением уже другого человека на этой записи.
5.1. Грета
На часах всего десять вечера, а мне уже хотелось вернуться в Сиэтл и сбежать подальше от того, что устроил Джен. Мало того, что парень приволок с собой ещё две парочки, которые успешно осели на одном из диванов гостиной, так ещё и мило ворковал с мамой так, словно я не бросала его.
Мама отвечала ему тёплыми улыбками, но в её глазах я видела пелену. Она выглядела словно пьяной от препаратов, а папа периодически пытался её развеселить.
Этот вечер не был первым в таком составе. Я хорошо помнила, как в этом доме собиралась целая толпа людей в сочельник. Мы часто ездили на Рождество друг к другу. Например, прошлый сочельник я провела с Дженом и его семьёй в Калифорнии. Там Рождество особенное. Словно совершенно другая вселенная со своими законами. Вместо снега, его заменитель, вместо елей — пальмы, а Санта больше похож на паренька, который сбежал с пляжа, чтобы поучаствовать в ежегодном велопробеге бородатых символов зимнего праздника.