Бог Рейна дал чудесную силу её песням, а ей самой дал забвение. Окаменело её сердце, незрячим взором смотрит она вниз с крутизны. Никто не может противиться власти её песен.
Нищему о королевском богатстве поёт Лорелея. Рыцарю обещает победу и славу. Покой — усталому. Любовь — влюблённому. Каждый слышит в её песнях то, чего жаждет его душа.
Гибель несут песни Лорелеи. Околдует её голос, а потом поведёт за собой, заманит в страшный водоворот. Прочь отсюда, рыбак! Берегись, пловец! Если настигнет тебя её песня — ты погиб!
Рыбак бросил вёсла, и его лодку сносит течением. Забыв обо всём, околдованный песней, смотрит он вверх на Лорелею. Водоворот цепко схватил, закружил лодку. Нет спасенья!
А рыцарь возвратился домой от своей невесты и, не найдя в замке своей любимой, затосковал смертной тоской.Опостылели ему пиры и охоты. Теперь ему ненавистно даже имя его знатной невесты.
Не умолкая, звучит в ушах рыцаря голос его любимой.
Рыцарь бродит по тёмным залам. Вспоминает: у этого окна стояла она, в это зеркало смотрелась, а на этой крутой лестнице споткнулась она, и он успел подхватить её на руки.
— Зачем вы прогнали её, матушка? — говорит он старой графине, которая дрожит в мехах и бархате у раскалённого очага и уже больше никогда не согреется.
В далёкие южные страны в крестовый поход отправился молодой граф. Долгие годы длились его странствия. Но больше, чем полученные раны, жжёт и гложет его тоска.Рыцарь вернулся домой.Старая мать умерла, не дождавшись встречи с сыном.Всё в замке потускнело, обветшало, истлел флаг на башне, и неразличим герб над воротами. Травы подползли к дверям, пробились между плитами.Далеко по Рейну плывёт недобрая молва о золотоволосой колдунье на скале. Странствующие рыцари, захожие путники разносят эту молву по всем дорогам. Об этом шепчутся слуги в замке.
Отчаяние и ярость охватывают рыцаря. От горя и тоски мутится разум. Его Лора!.. С мечом бросается на каждого, кто осмелится сказать при нём, что Лора — колдунья.
От страха сжался за дверью верный паж. Один заперся рыцарь в своих покоях. Доносятся оттуда грохот и лязг. Мечом в щепу изрубил рыцарь тяжёлый стол, смял золотую утварь, сплющил кубки.Нет, больше его никто не удержит. Ничьих советов не послушается он. Даже если тень матери встанет из могилы, ей не остановить сына. Граф приказал оседлать коня.Быстро скачет конь по крутой дороге. Тут бы попридержать коня, а рыцарь ещё вонзает шпоры в покрытые пеной бока.Красным закатным огнём горят вершины гор. Рыцарь выехал на берег Рейна. Но никто из рыбаков не соглашается вести его к скале Лорелеи. Граф обещал им все свои богатства, всё, чем он владеет, но жизнь им дороже.Бросив рыбакам кошель денег, рыцарь прыгнул в лодку и сам взялся за вёсла. Издали услышал он знакомый голос. Слабо, с перерывами доносит его ветер. Скорей, скорей увидеть любимую. Рыцарь в нетерпении изо всех сил налегает на вёсла.
Всё громче звучит песня Лорелеи. Слышится рыцарю: к себе зовёт его Лорелея, торопит. Всё простила она. Счастье ближе, ближе с каждым ударом вёсел!Кажется рыцарю: по воздуху плывёт лодка. Нет, это не волны — голос Лорелеи плещется вокруг него, переливается через борт. Это не воздух, не ветер — это голос Лорелеи. Слепят глаза золотые волосы…
— Лора! — крикнул рыцарь.
Миг — и водоворот волчком завертел лодку, столбом поднимая брызги вокруг брошенных вёсел, и ударил её о скалу.
И вдруг умолкла Лорелея. На полуслове оборвалась песня. Будто разбудил её голос рыцаря. В ужасе глядит Лорелея: тонет рыцарь. Вот мелькнули его голова и руки среди бушующей пены. Водоворот затягивает его. Слёзы обожгли глаза Лорелеи. Видит она: рыцарь не борется с волнами, не хватается за обломки лодки.
Об одном лишь думая — спасти любимого, протянула руки Лорелея. Ниже, ниже наклонялась она и вдруг сорвалась со скалы и упала. Длинные её волосы поплыли по воде золотым кругом, намокая, темнея. Вместе скрылись в волнах Лорелея и рыцарь.
И тогда донёсся со дна отдалённый глухой удар. Говорят, это рухнул хрустальный дворец старого бога Рейна.С тех пор никто больше не видел старого бога.
Ты слышишь, как стучит мое сердце, твоя голова лежит рядом с моим плечом. Я поднимаюсь и начинаю вставать с кровати. Ты не хочешь меня отпускать, но знаешь, что не можешь что-то сделать. Я начинаю одеваться и вот когда я уже у двери, ты решаешься подойти и встать рядом со мной. Тебя всю внутри трясет от страха. Ты хочешь идти вперед, но также от страха все твое тело будто не слушается тебя больше. Ты меня целуешь… Ты что-то говоришь, чтобы я мог тебя услышать, мог заглянуть прямо в твою душу. Но не выходит ничего. Я даже не смотрю на тебя. Уверяю, что ничего не произошло, но сам с каждой секундой будто все дальше отдаляюсь от тебя. А ты хочешь протянуть мне руку, схватить меня, удержать. Но твоя рука только слегка обнимает меня, твои губы легким движением касаются моих, чтобы почти сразу же вернутся на свое место. Ты смотришь, как я прощаюсь и ухожу. Ты все знаешь и чувствуешь, но у тебя нет сил что-то исправить.
Я изменил тебе с другой. Так ты думаешь обо мне. Да, я стал уходить от тебя, проводя время с другими. Но я не изменял тебе. Я хотел, но не смог. Не смог причинить тебе такую боль, хотя все внутри меня и разрывалось вновь и вновь по частям. Но я позволил тебе думать это обо мне, намеренно давая тебе любые поводы усомниться во мне. Но мне все еще нужна только ты. Но как я могу еще иначе донести это до тебя? Я просто люблю тебя, просто хочу быть с тобой. Да я виноват. В твоих глазах отражается либо любовь, либо пустая стена, за которой ты старательно прячешь чувства. Ты так сильно хочешь любить, дарить ласку, тепло и заботу, нежность и даже страсть, что даже эти благие намерения все-таки приводят к разрушениям. Ты душишь своей любовью, и в ответ хочется задушить тебя ею же, но уже в качестве накинутой на шею петли. И мне стыдно это признавать, но порой я делаю тебе больно сознательно и, ожидая ответного удара или реакции, в ответ ты подставляешь другое место, утверждая, что больно, но ведь любимому простить можно что угодно. Нет, ты это делаешь не словами. Словами ты отвечаешь с сарказмом и издевкой. Но при этом, я знаю, что стоит мне протянуть к тебе руку, ты ее не отбросишь… Ты мне все простишь в ту же минуту.
Разучиться мечтать, пустить пустоту внутри себя и наблюдать, как постепенно день за днем она разъедает все изнутри, как какая-то кислотная жидкость. Неужели выбрать путь нежелания чего-либо, даже незначительного, это правильно? Неужели перестать надеяться родить нашего долгожданного первенца, перестать верить в это и даже пытаться — это слабость? Я закрыл свое сердце от тебя, я направил своя взгляд внутрь, как мне казалось. Но это означало, ничего больше не чувствовать, не хотеть общения абсолютно ни с кем, не знать, по какому пути же все-таки двигаться, и стараться делать видимость счастья и желания через занятость, загруженность всевозможными делами.
Я люблю тебя, но надолго ли хватит этого чувства — не знаю. Ты не смогла отпустить свое прошлое, не устаешь цепляться за него. Раньше думал, что это лишь переживания, что тебе нужно дать время. Но что если я заранее проиграл этот бой? Ведь у нас нет и не было никаких гарантий счастья, ничего конкретного. Только здесь и сейчас, всегда только настоящее. Насколько мне станет сил, чувств бороться за тебя против тебя же? Можно обещать многое, думать об этом все время, но я так устал говорить это впустую, продолжать верить один. И все больше приходит ужасающая мысль, вдруг стоит прекратить увеличивать свои и твои разочарования и боль.
Раньше у меня были точные планы, намерения, как должна выглядеть моя будущая жена, даже если я и не допускал мысли о женитьбе, но я знал, какие у нас с ней будут отношения, но это так не работает… Может, я не заслуживаю, сильных чувств, настоящей любви. Может, я не так силен, чтобы суметь это прочувствовать, не растерять и гордо нести. Может, я слишком слаб для этого, и мой путь гораздо менее радостный… Но теперь я в это уже не верю… Моя судьба — это счастливая любовь и мой путь не только заключен в стремлении к лучшему и большему, но и достижение этого. Ведь кто не боится идти, в итоге приходит к назначенному месту….