Реальность превзошла все самые страшные ожидания. Если бы мог — протер глаза. Я не в состоянии был отвести взгляд, хотя очень хотел избежать нахлынувшего на меня ужаса. В горле пересохло.
Навстречу ползли мохнатые твари на восьми лапах. Крошечные черные глазки, в количестве четырех штук, не оставляли сомнений, кто перед нами: громадные пауки. Их было всего двое, но нам и этого было достаточно, чтобы понять, в насколько плачевной ситуации мы оказались. Половина отряда подвешена к дереву, вторая — лекарь и дварф. Сражаться мог только последний, но без особых шансов на спасение. В одиночку ни один стиль не в состоянии победить, ведь именно для этого и формируют отряды, чтобы в тандеме компенсировать слабости друг друга.
При свете дня, мы и забыли, что угрозу нам представляет не только кровожадная нечисть. Та чаще всего нападала в ночи, пытаясь застать отряды врасплох. Новые же враги не гнушались охотиться посреди дня.
Не успел Талдор замахнуться булавой, как вместе с Кэтрин подлетел к нам. Их ноги чем-то сцепило. Все произошло быстро, и вот уже отряд висит на толстых ветвях раскидистых деревьев. Происходящее могло бы сойти за физическое упражнение, если бы не круглые от испуга глаза.
Сзади послышался хруст. По спине пробежал холодок. К нам что-то приближалось, но обернуться мы не могли. Два паука остановились перед нами. Они выжидали. Вися вниз головой, мы сначала услышали, а потом увидели гигантского тарантула, который обошел нас. Размерами он превосходил собратьев и однозначно возглавлял лесную шайку. Он был весь вымазан кровью. Чужие мечи и кинжалы торчали из туловища, словно трофеи. Казалось, они не доставляли ему никакой боли, и потому он их даже не замечал. Да и кровь, судя по всему, не была его собственной. Смазанная, успевшая высохнуть, она осталась после недавних сражений. Тех, в которых он вышел победителем. Теперь у него были новые жертвы.
Этими жертвами, как вы могли догадаться, были мы, попавшие в паучью ловушку, скованные по рукам и ногам. А тут еще и голова начала кружиться. Конечно, повиси так вверх тормашками, и не такое произойдет!
Мир перед глазами поплыл. Потеряв себя в пространстве, я озирался в образовавшейся пустоте. Принюхался, уловив приторный аромат. В носу защипало. Резкий запах, не продохнуть. Глаза слезились. Мне это очень не нравилось. Посмотрев на рядом висевшие коконы, убедился, что не одинок. Все кашляли, чихали, трясли головами, пытаясь не заснуть. Талдор смачно матерился. Олаф пел во все горло. Кэтрин молчала. Должно быть, уже потеряла сознание.
Все это продолжалось недолго. С каждой минутой веки тяжелели, голова наливалась свинцом, дыхание возвращалось к умеренному ритму. Вокруг стояло солнце, стрекотали сверчки. И только мы висели вверх ногами на опушке леса
Глава 23
Солнце медленно опускалось за горизонт. Не полностью, пока лишь на одну треть, но лучи едва пробивались сквозь густую листву. С наступлением ночи обитатели леса сменялись: одни прятались, а другие выходили на охоту. Именно последние и были угрозой для нашего отряда. Вот только мы для нее угрозой не были. Пока что.
Сквозь окутавший меня дурман я слышал, как некий голос зовет меня. Он выкрикивал мое имя все громче и громче. Прорывая сон, он возвращал меня в реальность, пытаясь донести нечто важное.
Нужно прислушаться. Это может быть внутренний голос. Какая-то подсказка? Нежданная помощь? Все что угодно: ключ к выходу, ответы. Сейчас могла пригодиться любая мелочь.
Перед глазами мерцал белый свет. От него исходило тепло, усиливающееся по мере приближения. Голос становился все громче. Уже можно было различить слова. Я поднял голову, складывая их в предложения. Буква за буквой, сплетал воедино бисер смысла, пока наконец отчетливо не расслышал.
«Макс, проснись!» — прокричало в моей голове, прежде чем я открыл глаза.
Я сразу узнал говорившего. Это была Кэтрин.
— Господи, сколько можно спать? — злилась она.
— Да, я вроде и не хотел, — промямлил, еле ворочая языком во рту.
Тело ощущалось как в глине. Вязкое, холодное. Мозг соображал туго, скулы сводило. Я даже голову повернуть не мог. Боковым зрением с трудом оглядел обстановку. Она, прямо скажем, не сильно изменилось. Хотя, лучше так, чем проворачиваться на вертеле над костром, или как там обычно пауки готовят свою добычу?
Наш отряд висел на ветвях деревьев, отбрасывая тени на землю. Это можно было бы назвать почти романтичным, если бы не одно «но» — коконы не возьмешь на свидание. Они производили отталкивающее впечатление: прилипали к телу, одежде, имели приторно-сладкий запах, к тому же плотная пленка мешала разглядеть окружение. Я не мог пошевелиться. Еще и эта боль в суставах… Она сводила с ума. От мысли, что я не в состоянии размяться, потянуть затекшими конечностями, вдохнуть полной грудью, мне становилось крайне плохо.