Мысли о всей неправильности происходящего уже успели покинуть её голову. Теперь девушка не заботится ни о чём, только судорожно думает, правильное ли решение она приняла сегодня утром.
— Привет, — первым нарушает тишину Питер, и Тейлор видит, как неловкая улыбка расцветает на его губах. Это действует для неё как спусковой крючок.
— Я принесла твою маску, — скороговоркой отвечает она вместо ответного приветствия, вытягивая руку и не позволяя парню подойти ближе, а Паркер лишь усмехается её неловкости и в каком-то смущении отводит взгляд, но всего на мгновение.
Он делает шаг. Затем ещё один, и ещё. Подходит к девушке практически вплотную, смотрит сверху вниз с каким-то поистине детским озорством и только теперь забирает маску. Ладони Тейлор он касается намеренно. Чувствует, как она вздрагивает от этого мимолётного прикосновения, а сам с трудом сдерживает рвущуюся наружу очередную глупую, но совершенно счастливую улыбку. Питер снова бегло оглядывает её с ног до головы, понимая, что для принятия решения у него есть всего мгновение — ни больше.
Он сокращает и без того крошечное расстояние и целует. Просто, без прелюдий и предупреждения. Для того, чтобы ответить, Тейлор требуется ровно секунда. Поцелуй выходит отчаянным и каким-то потерянным, напрочь лишённым трепета или нежности. Словно две израненные, поломанные души наконец-то находят ту крохотную, но такую важную недостающую часть, без которой целыми стать уже невозможно. Это длится совсем недолго, хотя по ощущениям — целая вечность, потому что время размывается, как и весь город, окружавший их всего несколько секунд назад.
Первой в себя приходит Тейлор. Она разрывает поцелуй, прикладывая свою ладонь к губам парня, не дав толком отдышаться ни ему, ни себе. Девушка смотрит на него широко раскрытыми глазами, на дне которых плещутся горе и сожаление. И следующие слова, хлёсткие, болезненные, лишь подтверждают обречённость её взгляда.
— Нельзя, Питер, — она шепчет практически неразборчиво, но Паркер всё равно слышит каждое слово, ловит каждый звук, — Я уезжаю.
Сказанные слова сильным ударом отдаются где-то в области рёбер. Питер отходит на шаг, практически отшатывается, снова внимательно оглядывая девушку с ног до головы, словно это поможет ему увидеть причину её решения. Он молчит, ждёт хотя бы какого-то объяснения, но Тейлор, видимо, ничего объяснять не планирует и от этого становится только больнее.
Паркер снова одаривает её кривым подобием улыбки, после чего поворачивается спиной, собираясь как можно скорее затеряться в крышах домов, чтобы навсегда исчезнуть из жизни Тейлор Блэйк, но ей голос останавливает его, заставляя замереть на месте:
— Я не могу больше здесь находиться. Всё вокруг напоминает о Ричи и… этот город меня душит, — она легко дотрагивается до его руки, невесомо, словно извиняясь, проводит кончиками пальцев по костяшкам, потом выше, к запястью. Питер следит за движением её руки опустевшим взглядом, но всё равно вслушивается в каждое слово, — мне нужно начать новую жизнь, потому что я больше не хочу задыхаться.
— И в этой новой жизни мне места нет, верно? — Паркер поджимает губы. Говорит спокойно, но смотрит с вызовом и какой-то отчаянной болью, хотя руки всё ещё не отнимает. На его слова Тейлор только качает головой:
— Ты нужен этому городу, — просто отвечает она, — спасти всех невозможно, но… без тебя спасать будет некого.
На крыше снова повисает тишина. Теперь уже Тейлор осматривает его с ног до головы, словно стараясь сохранить в памяти каждую, даже самую маленькую чёрточку. Девушка не хотела признаваться в этом даже самой себе, но к Питеру Паркеру привязалась слишком быстро, слишком сильно и бесповоротно. Всего за несколько встреч шоколадные кудри, ломаная улыбка и глубокие, пусть и печальные карие отпечатались где-то у неё в сердце навсегда.
Она прекрасно понимала, что если позволит себе его поцеловать, то уйти уже не сможет. Поэтому девушка лишь буравит его долгим взглядом, после чего мимолётно прижимается губами к его щеке и уходит в сторону лестницы.
— Я найду тебя. Обещаю, — прилетает ей в спину, но Тейлор даже не оборачивается, только болезненно вздрагивает от звука его голоса и ускоряет шаг. Она уходит с крыши, закрывая за собой дверь, но своё сердце всё равно оставляет Питеру Паркеру. Оставляет своё сердце Человеку-Пауку.
Берлин шумит людьми и машинами не хуже любого другого города. Девушка вешает своё пальто на спинку стула в одной из любимых кофеен, обнимает ладонями латте, и привычно всматривается в панорамное окно напротив. Здесь всё практически также, как и в её родном городе, и от этого в груди щемит. Так же шумно и людно, так же суматошно и суетно, вот только… совсем без супергероев.
За три года те воспоминания, которые давно должны были утихнуть, позабыться, напротив, до сих пор плещутся в памяти, не позволяя забыть. Каждый вечер Тейлор засыпает в своей съёмной квартире, а перед глазами образ смеющегося, живого Ричи поочерёдно сменяется шоколадными кудрями Питера и его искрящимися глазами.
Первое время она хотела бросить всё и вернуться. Но здравый смысл держал на месте — Тейлор хотела забыть и начать новую жизнь, значит, нужно найти в себе силы ужиться в новом, пусть и совершенно чужом и холодном месте. Даже если забыть так и не получилось. Даже если от старой жизни не осталось и имени, только воспоминания. Она не стала бы в этом признаваться, и, тем более, произносить этого вслух, но она скучала. Скучала по Ричи, по своей старой жизни, скучала по квартирке с подранными обоями и… скучала по Питеру. По нему скучала больше всего.
Тейлор прекрасно понимала, что сама оттолкнула его в тот вечер, сама не позволила остановить себя, остаться там, остаться с ним. Потому что одного слова Паркера оказалось бы достаточно, чтобы она бросила всё и забыла всех, и осталась рядом с ним. Она чувствовала, что без раздумий поступила бы именно так. Но Питер этого не сказал, поэтому Тейлор сожгла все мосты и начала новую жизнь. С чистого листа.
Берлин многоликий и атмосферный. Самый подходящий город для того, чтобы забыть, кто ты есть на самом деле, и постараться найти нового, неизведанного себя. Оперы, музеи, зоопарки — от всего этого разбегаются глаза и захватывает дух, но только первое время. После трёх лет, проведённых здесь, всё кажется давно изведанным и ничуть не интересным. Тейлор уже давно откровенно скучает.
Девушка настолько погружается в свои мысли, что не сразу замечает, как перед ней опускается аккуратное кремовое пирожное на декоративном блюдце.
— Я не заказывала, — всё ещё по привычке отвечает она английском, но тут же запинается, стоит ей только поднять взгляд. Напротив неё те самые бездонные карие и довольная, всё такая же ломаная, но совершенно счастливая улыбка.
— Я же обещал, что найду тебя.