Роберт распрямился и сбросил на пол рубашку. Вид его мощной груди заставил Люси застонать еще громче. Почти в беспамятстве она шептала его имя, моля продолжать ласки…
— Как ты хороша! — прошептал он и, скинув брюки, коленом раздвинул ее бедра. — Боже, как хороша!
Потом они долго лежали, тесно прижавшись друг к другу. Люси положила голову Роберту на плечо, а он обнимал ее за талию.
Любовь дала им отдохновение.
Люси ласково поглаживала завитки волос на его загорелой груди, прислушиваясь к шуму дождя, снова забарабанившего по подоконнику, и чувствовала себя абсолютно счастливой.
— Я люблю тебя.
— И я. — Роберт поцеловал ее в макушку, а потом тихо рассмеялся, гладя упругий живот. — Мне всегда хотелось выразить это как-то по-особенному, но никогда не удавалось. Возможно, однажды я придумаю подходящую красивую фразу…
— Мы можем начертать это на нашем гербе, — улыбнулась Люси. — Как будет по-латыни: «Возможно, однажды»? — Роберт без улыбки заглянул ей в глаза. — Все хорошо, милый, — прошептала она, подняв на него взгляд. — Я всегда буду любить тебя, независимо от того, поделишься ты со мной своей тайной или нет.
— Правда?
— Конечно. Любовь есть любовь. Это как стихия, Роберт, непостижимая и не подвластная контролю.
— Как бы я хотел сейчас оказаться дома, — мечтательно произнес он. — Мы бы с тобой украдкой пробрались на кухню и устроили ночной пир.
— Отличный план, — расхохоталась Люси. — А почему бы нам не проверить, что есть в буфетной отеля? Я просто умираю с голоду!
— Думаю, они закрылись еще в одиннадцать. Но, к счастью… — Уголки его надменного рта дрогнули. — Я всегда могу сделать предложение, от которого невозможно отказаться.
— Ну, если так, — сказала Люси, придя к какому-то решению, то я хочу стейк и чипсы!
— Чипсы? — изумленно уставился на нее Роберт.
— К черту диету! Я хочу есть, да побольше!
— Жареные грибы с луком? Чипсы с майонезом? Двойную порцию шоколадного коктейля? — поддразнивая ее, Роберт потянулся к телефону.
— И шесть трехслойных сэндвичей! — воскликнула Люси. — Ура!
Роберт набрал номер дежурного администратора и с блеском сыграл роль эксцентричного миллионера.
Люси, глядя на него, тихо улыбалась. Все будет хорошо, пока они день за днем будут жить, не теряя чувства юмора. Но возможна ли будет такая безмятежная жизнь, когда тайна Роберта выйдет наружу?
7
Следующие три дня прошли в большом напряжении. Роберт и Люси почти не уходили из госпиталя, возвращаясь в отель только к ночи, чтобы, рухнув в постель, заснуть в объятиях друг друга.
Роберт поручил администратору соединять его только с зарубежными партнерами, личным секретарем, референтом и основными компаньонами по бизнесу. Лишь их звонки разрешалось переключать на телефон в номере, а все остальные должны были оставлять сообщения телефонистке.
— Включая мистера Крамера, — проинструктировал Роберт администратора, бросив многозначительный взгляд на Люси.
К счастью, Барбара Стейсон с уважением отнеслась к его просьбе, и они ни разу не столкнулись в госпитале.
— Очень хорошо, — удовлетворенно заметил он. — Моя жизнь достаточно сложна и без встреч с ней.
Миссис Стейсон появлялась в госпитале только на ночные дежурства, на которых настоял Клайв. Сам он проводил возле жены почти круглые сутки. Люси и Роберт приходили в госпиталь к девяти и оставались с Мегги до полуночи. Казалось, их жизнь вращается только вокруг нее.
А она по-прежнему лежала недвижно, как Спящая красавица. Ее нежное, будто фарфоровое личико в ореоле огненно-рыжих завитков, непокорно выбивающихся из-под бинтов, выступало из белизны подушек. Трижды в день в боксе появлялся физиотерапевт и проверял состояние мышечной системы пациентки. В эти короткие перерывы Люси и Роберт могли перекусить и выпить по чашке кофе.
Появление в Бенморе такой известной личности, как Роберт Тетли, взбудоражило всех его обитателей.
По городу быстро разнеслась весть, что он снова приехал в город и дежурит у постели несчастной молодой миссис Стейсон бок о бок со своей красавицей-подругой, и теперь весь персонал больницы находил повод пройти мимо стеклянного бокса. Они никогда не заходили внутрь, не заговаривали, а просто смотрели на Роберта с явным восхищением.
— Это Дик Стоуни, — шепнул Роберт Люси, когда врач примерно его возраста замешкался, проходя мимо, и взглянул на них. — Он сын викария. — А скользнув взглядом по свежему лицу молодой сиделки, дружески улыбавшейся из-за стеклянной перегородки, заявил: — А это Синди Броуз. Она поцеловала меня на спортивной площадке возле школы и сообщила своим друзьям, что выходит за меня замуж.