Хорошо это или плохо, судить Катти, по-прежнему чувствуя всей спиной стеклянные взгляды охотничьих трофеев ее сиятельства, не бралась. Сказала только:
– Госпожа Никкола не поможет.
– Почему? – спросил Юргенс.
– Сам еще не понял? А зачем антидотом нас напоил?
– На всякий случай!
Катти вздохнула.
– Случай – тот самый, боюсь. Верней, – поправилась, – не боюсь уже, отпустило… Но угощение у нее, похоже, и вправду непростое. Я-то раньше вас его попробовала, и…
Не договорив, она покачала головой.
– Что? – спросила Пиви.
– Неважно. Все уже прошло. Только госпожа Никкола успела изрядно потрудиться, стараясь запугать меня и внушить – не прямо, обиняками, – что обычным, не «отчаянным» людям тут делать нечего.
Пиви сморщила нос.
– Мне она, по правде говоря, сразу не понравилась. Так странно выглядит! Гермафродит какой-то…
Катти снова кивнула – когда до нее дошел смысл незнакомого словца. И призналась:
– Мне кажется, она и вовсе не человек.
– А кто?
– Ну кто, кто… Сама подумай.
– Ой! – сказала Пиви и притихла.
И Катти поспешила выложить обоим, пока хозяйка не вернулась, все свои подозрения, которые к этому времени сложились у нее в довольно стройную картину.
– Думаю, вы уже поняли, что мы попали… куда хотели. И очень на то похоже, что нас тут совсем не ждали. У здешнего хозяина – свои дела с Идали, и Клементину наверняка похитили только для того, чтобы заставить его вернуться. Как вдруг вслед за ним целая толпа явилась – и Кароль, и цыган, и мы с вами… Не знаю, как насчет тебя, Юргенс, и остальных, но уж мы-то с Пиви в планы этого хозяина точно не входили – он нас знать не знал! – и не нужны ему тут нисколько. Поэтому нас и пытаются запугать, чтобы убрались и не мешали. Сперва с помощью урагана… заметьте, ведь могли и убить – скинули бы с высоты, и все, больше никаких посторонних!.. Но нет, предупредили только. Не стоит, мол, идти дальше. А теперь эта…
Катти проглотила вертевшееся на языке слово «бесовка» – произносить его вслух, как и слово «демон», казалось почему-то небезопасным. Словно называние их своими именами могло придать этим существам особую силу.
– Госпожа Никкола… Она, думается мне, и вас начнет пугать. Все сделает, чтобы повернули обратно. И, уж конечно, никакой дороги нам не покажет. Разве что к выходу…
Юргенс нахмурился.
– Логично, – признал. – Я-то пугать вас не хотел, поэтому обошелся без подробностей, но на самом деле, пока с того дерева слезал, тоже успел страху натерпеться… Если ты права – плохо дело, попали мы… Девчонки, может, вправду вернетесь?
– А ты? – спросила Катти.
– Я не могу, – твердо ответил он.
– И я не могу, – так же твердо сказала Пиви.
– Ну, значит, все идем, – подвела итог Катти. – Только вот куда?
– Если ты права… – повторил Юргенс и невесело усмехнулся, – то нам – за реку.
– Почему?
– Потому что переправиться невозможно. В любую другую сторону – пожалуйста, а в эту – никак. Лодка нужна, которую нам, следуя твоей логике, не дадут. Нету, скажут. А раз никак, то, видимо, туда нам и надо!
– В реке еще и чудища водятся вместо рыбы, – вспомнила Катти. – Ох…
Юргенс порывисто поднялся на ноги, подошел к окну, за которым уже вставал серенький рассвет – ночь оказалась на удивление короткой, – уставился куда-то вдаль невидящим взглядом.
– Черт, что ж делать-то? – пробормотал. – Что придумать?
Пиви вздохнула.
– Что тут придумаешь? Метел нет, искалки нет… остается только ждать, пока Дуду не объявится. Как назло, пропал куда-то, зануда!
– А кто у нас Дуду? – удивился Юргенс.
Он повернулся к ней, и Пиви прикусила губу.
Проговорилась… теперь уж не отвертишься, сочувственно подумала Катти.
Нежелание подруги рассказывать о своем невидимом спутнике именно Юргенсу было вполне понятным – кому охота признаваться в былой глупости и не слишком красивых поступках человеку, чьим добрым мнением, возможно, по-настоящему дорожишь?…
Но придется. Да и в любом случае пришлось бы, раз уж на этого самого спутника вся надежда…
Пиви все же помешкала немного. Потом, с таким лицом, словно только что подожгла за собой последний мост, холодно отчеканила:
– Неприкаянный дух моего покойного мужа.
Юргенс вытаращил глаза.
– Ничего се…
– Который обычно всегда рядом, – не дала ему договорить Пиви. – Днем и ночью. Если только делом не занят.
Вид у Юргенса стал несколько обескураженным.
– Днем и ночью? – переспросил он. – А каким делом?…