Алексия сглотнула. Граф губами почувствовал это ее движение.
— Коналл, не слишком ли мы далеко зашли? Учитывая обстоятельства.
Граф заставил Алексию откинуть голову, чтобы посмотреть ей прямо в глаза:
— Что ты такое теперь болтаешь, невозможная женщина? — его коньячные глаза покрылись поволокой страсти, он тяжело дышал.
Алексия была шокирована, обнаружив, что ее дыхание тоже категорически нельзя назвать размеренным.
Она наморщила лоб, подбирая верные слова:
— Ну, разве подобные забавы не принято устраивать в постели? А еще они в любой момент могут вернуться.
— Они? Кто «они»? — граф явно не поспевал за ее мыслью.
— Ученые.
Лорд Маккон издал сдавленный смешок:
— Ах да… А мы, конечно, не хотели бы, чтобы они узнали слишком много о межвидовых отношениях, ведь правда?
Потянувшись свободной рукой, он высвободил из рук Алексии объект ее исследований. Мисс Таработти была несколько разочарована, пока он не поднес ее кисть к губам и не поцеловал.
— Мне не хочется торопить события, Алексия. Ты невыразимо соблазнительна.
Она кивнула, слегка боднув его при этом лбом:
— Это чувство взаимно, милорд. Не говоря уже о том, что неожиданно.
Он, похоже, принял это за поощрение и перекатился так, что мисс Таработти оказалась под ним. Нависая над ней сверху, он теперь лежал у нее между ног так, что нижние части их тел соприкасались.
От внезапной передислокации Алексия пискнула. Она не знала, радоваться или огорчаться тому, что дамская мода предписывала носить на себе множество слоев всевозможных тканей, потому что сейчас лишь они препятствовали более близкому контакту и — Алексия была в этом практически уверена — межполовому единению.
— Лорд Маккон, — начала она самым что ни на есть чопорным тоном заправской старой девы.
— Коналл, — перебил он, откинулся назад, и его руки принялись странствовать по ее груди.
— Коналл! Сейчас не время!
Проигнорировав ее слова, он спросил:
— Как расстегивается это проклятое платье?
Платье цвета слоновой кости застегивалось на спине, там тянулся длинный ряд из множества крошечных перламутровых пуговичек. Хоть Алексия и не ответила графу, тот в конце концов обнаружил их и принялся расстегивать с быстротой, которая свидетельствовала об изрядном опыте обращения с дамскими туалетами. Мисс Таработти почувствовала было недовольство этим фактом, но потом решила: это к лучшему, что один из них так поднаторел в вопросах плотской страсти. К тому же странно было ожидать от прожившего на свете более двухсот лет джентльмена соблюдения целибата.
В мгновение ока он ловко расстегнул достаточно пуговиц, чтобы избавиться от верхней части платья и обнажить ту часть груди Алексии, которая выступала из корсета. Он наклонился и принялся целовать то, что явилось его взору, но вдруг остановился, резко подался назад и сказал хриплым от подавляемого желания голосом:
— Что это, прах его побери?
Алексия приподнялась на локте и посмотрела вниз, пытаясь понять, что помешало раздражающим, но, к несчастью, весьма приятным действиям графа. Однако в силу того, что природа щедро одарила ее плотью в области бюста, она не могла разглядеть, в чем там загвоздка с корсетом.
Лорд Маккон поднял острый осколок зеркала, завернутый в носовой платок, и показал ей.
— О, я совсем о нем забыла. Я раздобыла его в гардеробной, когда ученые ненадолго оставили меня одну. Подумала, может пригодиться.
Лорд Маккон посмотрел на нее долгим, задумчивым и лишь умеренно влюбленным взглядом:
— Очень находчиво, душа моя. Именно в такие моменты мне на самом деле хочется видеть тебя в штате БРП.
Она подняла взгляд к его лицу, смущенная этим комплиментом сильнее, чем всеми предшествовавшими ему действиями.
— Итак, какой у нас план?
— Мы не будем выдумывать никаких планов, — рыкнул граф, откладывая осколок в сторону, так, чтобы его не было видно от дверей.
Алексия ухмыльнулась; то, что он попытался таким образом защитить ее от неприятностей, показалось ей довольно смешным.
— Не глупи. Нынче ночью ты едва ли сможешь что-то сделать без моей помощи. Сегодня же полнолуние, помнишь?
Лорд Маккон, который, как ни возмутительно, об этом позабыл, испытал мгновенное потрясение оттого, что мог по рассеянности перестать касаться Алексии. Лишь благодаря ее способностям запредельной он сейчас пребывал в здравом уме. Ему пришлось быстро удостовериться в том, что между ними по-прежнему существует плотный, твердый физический контакт, а тело напомнило, что «твердый» в данном случае — ключевое слово. Тогда граф попытался сосредоточить мысли на их последующих действиях, не имеющих отношения к амурной сфере.
— Что ж, в таком случае ты должна держаться за меня, сколько сможешь. И никаких бретерских выходок, до которых ты так охоча. Чтобы вырваться отсюда, мне, возможно, придется применить насилие. Тогда ты должна будешь крепко за меня держаться и не путаться под ногами. Дошло?
Алексия собралась было разозлиться и заявить в свою защиту, что у нее хватает практичности держаться в стороне, когда кто-то машет кулаками, особенно если при себе у нее нет медного парасоля для самообороны, но вместо этого сказала, не удержавшись от широкой улыбки:
— Ты только что спросил, дошло ли до меня?
Лорд Маккон смутился от такой оплошности в речи и что-то пробормотал себе под нос о том, как говорят в Шотландии.
— Ты точно это сказал! До меня только что дошло!
Улыбка мисс Таработти стала еще шире. Она ничего не могла поделать с тем, что ей нравилось, когда в речи графа прорывалась Шотландия. В ее личном списке любимых вещей, которые он делал языком, это стояло на втором месте. Приподнявшись на локте, она нежно поцеловала его в щеку. Почти вопреки собственной воле лорд Маккон потянулся губами к ее губам и запечатлел на них куда более долгий поцелуй.
Когда Алексия наконец отстранилась, они оба опять тяжело дышали.
— С этим нужно заканчивать, — потребовала Алексия. — Мы в опасности, не забыл? Погибель, трагедия и угроза поджидают прямо за дверью, — тут она указала на дверь. — В любой момент из-за нее могут ворваться преступные ученые.
— Тем более нужно пользоваться возможностью, — настаивал граф, склоняясь и прижимаясь к ней нижней частью тела.
Мисс Таработти обеими руками уперлась ему в грудь, не давая снова себя поцеловать и кляня судьбу, из-за которой, наконец коснувшись голой груди лорда Маккона, она не имеет ни времени, ни возможности оценить это по достоинству.
Граф прикусил мочку ее уха:
— Просто думай об этом как о прелюдии к брачной ночи.
Алексия даже не знала, что в этом заявлении задело ее сильнее: его уверенность в том, что им предстоит брачная ночь, или предположение, что она может состояться на жестком полу пустой комнаты.
— Право, лорд Маккон, — сказала она, упираясь сильнее.
— О небо, ты опять за свое?
— Почему ты по-прежнему держишься за мысль, что мы должны пожениться?
Лорд Маккон, закатив глаза, выразительно показал на свою обнаженную плоть.
— Уверяю, мисс Таработти, я не позволяю себе подобных вещей с дамами вашего положения, не предполагая в самом ближайшем будущем жениться. Может, я оборотень и шотландец, однако, что бы ты ни читала о таких, как я, мы не подлецы!
— Но я не хочу ни к чему тебя принуждать! — настаивала Алексия.
По-прежнему держась за нее одной рукой, альфа скатился с ее распростертого тела и сел. Хоть он и не прерывал телесного контакта, основная его часть не прикасалась теперь к Алексии.
Глазам мисс Таработти, совершенно приспособившимся к царящему в комнате мраку, представилась возможность хорошенько разглядеть лорда Маккона спереди, и оказалось, картинки из отцовских книг существенно преуменьшили некоторые детали.
— Нет, правда, мы должны обсудить эту твою глупую блажь, — со вздохом сказал он.
— Какую? — каркнула, уставившись на него, Алексия.
— Что ты за меня не выйдешь.
— Что, прямо здесь и сейчас? — сказала она, сама не осознавая, что говорит. — И почему это она глупая?