Правильно, детка. Держись крепче. Тебе следует быть осторожнее.
Глава 2
Прошло уже около двух месяцев с той самой встречи. На следующий день Руслан уже знал её имя. Как и то, чьей дочерью девушка являлась.
Не присвистнул, конечно, но удивлён был. "Кротовья" дочка, мать его. Туз был в курсе того, что у КрОтова есть дочурка, но почему-то представлял её иначе. Во-первых, он был уверен, что она ещё школьница. Во-вторых… да нет никаких во-вторых. Единственное, что он о ней слышал, это то, что девчонка учится в престижном учебном заведении Европы. Но, как оказалось это была вовсе не школа, а университет Сорбонна.
Буквально через пару дней, после их неполноценного знакомства, брюнетка испарилась. Позднее выяснил, что в Париж, чёрт бы его побрал. А копнув глубже, Руслан узнал, что дома у неё состоялся грандиозный скандал. Причина в том, что своенравная девица взяла академический отпуск на выпускном курсе. Крот не оценил. А потому за шкирку посадил единственную наследницу на борт самолёта, и отправил обратно…
И Туз, в общем-то, думать о ней забыл. Если бы не одно но…
Несколько дней назад Кротова отправили в мир иной. Этот жадный до денег и власти говнюк, пытался подвинуть Аркашу. А Аркаша свой бизнес любит больше, чем мать родную. И не стал разбираться в дошедших до него слухах. Сам лично навестил Кротова, и сам лично пустил ему пулю в лоб.
И всё бы ничего…
Если бы не всплыл маленький факт. В момент убийства, в доме находилась она. Каким образом девушка вновь оказалась в России, одному чёрту известно.
Но теперь Владислава находилась у Аркаши, и тот собирался устроить аукцион, главным слотом которого должна была быть она.
Знала ли она, чем промышлял её папаша? Потому что если нет, то ей же хуже.
Туз пытался разложить по полочкам все мысли и найти выход. Потому что аукцион для девицы вещь унизительная. Не у каждой психика выдержит подобное. Тебя, словно кобылицу будут рассматривать со всех сторон, заглянут в каждую дырку и каждую щель, перед тем как выложить круглую сумму. За что? В лучшем случае за ночь утех. В худшем случае… даже думать мерзко, сколько ебанутых сидят там, в кожаных креслах, и чешут свои яйца…
Он не долбаный благородный Д'Артаньян. И во многом не лучше остальных. Спасителем и избавителем от невзгод Рус вряд ли станет... но он был твёрдо уверен, что хочет эту девицу себе. Раз уж выпал такой случай…
…
Анна ворчала с самого утра. Эта женщина часто бывала не в духе. Но сегодня как-то особенно. Не успел Руслан пожелать ей доброго утра, как ему в лицо прилетело полотенце.
- Объясните мне, почему на моей кухне такой срач, Руслан? ! – Второе полотенце пролетает мимо. – Почему вы не прибираете за собой? ! Я что, в морге работаю? !
Не сразу понял о чем она. И только когда та схватилась за чайник, он отступил назад, соображая, о чем вообще идёт речь.
- Аня, успокойся. Я знаю, что это моё упущение. – понимает, наконец, в чем дело. Он вчера разбил нос Алексею, за то, что тот отпустил в его адрес неуместную шутку. В другой бы раз он тоже посмеялся, но не этой ночью. Слишком был зол. Велел ему свалить нахер с кухни, и не подумал о луже крови на столешнице и полу. Судя по её количеству, нос был сломан.
- Руслан. – женщина тычет пальцем ему в лицо. – Я до сих пор здесь только при условии того, что ваши дела и их последствия не будут касаться меня. И так было всегда… и при Грачеве тоже! – Упоминает его опекуна.
- Аня… - Туз перехватывает её пальчик, и прижимает к своим губам тёплую ароматную ручку. – Ань… прости. Правда. Такого больше не повторится. Прости. Хорошо?
Заглядывает ей в глаза, сдвигая брови, и придавая себе жалобный вид… он только с ней так умеет. Она заменила ему мать, которой он уже почти забыл.
- Ещё раз подробное повторится, пеняй на себя! – Анна вырывает свою пухлую ручку из его цепкой хватки, и прижимает её к груди. – Сам будешь всё мыть!
Женщина ещё раз фыркает, и волчком крутится на месте.
- Я люблю тебя, Ань. Ты же знаешь?
Окольцовывает женские плечи, и целует нежную женскую щеку. Она пахнет кремом и ванилином.
- Поди прочь! – Анна прячет улыбку, опуская лицо, и натирая в раковине очередную тарелку. – Подхалим.
И он прощает ей всё. Так же, как и она. Та, что всегда была рядом. Та, что залечивала его раны, и покрывала его шалости перед отцом. Опекуном. Два чужих человека, которые стали его миром. Которые сделали из него человека. В этом доме он нашёл себе семью, о которой так грезил. В этом доме он обрёл брата, хоть и не кровного.