Выбрать главу

- Что?

- Проценты, сладкая. – подходит ближе, ожидая, что она снова взбрыкнёт. Но Влада даже не шелохнулась. - Готова выплачивать проценты? М?

- Сколько? - делает шаг назад, упираясь бёдрами в туалетный столик.

- Много. – повторяет её движение. – На твоём счету столько денег нет. Неподъёмная для тебя сумма. – играет с ней. Вводит в заблуждение, прибивая женскую гордыню к полу. Давит так, что становится нечем дышать.

- Я не шлюха. – злость мгновенно пропитала комнату, будто едкий чёрный дым проникла в каждый миллиметр пространства.

- Но станешь ею. – елейным голосом произнёс мужчина, склоняя голову на бок. – не навсегда. Я уже говорил… Не переживай. Об этом не узнает никто из твоих друзей.

Мужская рука тянется к её лицу и, цепляя пальцами шоколадную прядь волос, заправляет их за ухо. Ну же? Где твоя ярость, девочка?

Он ощущал кожей её гнев. Но Влада почему-то его сдерживала. Чем вводила Руслана в своего рода ступор. Совершенно непредсказуемая. Когда ждёшь от неё ярости, она молча проглатывает обиду. Когда ожидаешь тихого моря, она взрывается настоящим штормом. Как и сейчас.

- Ты разбила мне голову, Влада. – Склоняется над девушкой, оказываясь непозволительно близко. Совсем чуть-чуть, и он коснётся своим носом её. – Для начала, исправь, что натворила. Я принёс аптечку.

Крутилась в постели, словно её бросили в котёл с кипящим маслом. Вспоминая каждую секунду, проведённую наедине с ним. Каждый чёртов звук, каждый вдох, который раздражал слух. Взгляд, которым он буравил её.

Имел наглость расположиться между её ног. Или в ногах?

Пока Влада сидела на кровати, мужчина уселся на пол, заставив девушку развести колени в стороны, чтобы он мог уместиться там… спиной к ней, предоставив свою разбитую голову ей в распоряжение.

И, видит бог, как сильно ей хотелось приложиться к тёмной макушке чем-нибудь ещё более тяжёлым.

Если бы не одно но…

В виде того самого пистолета, который ещё совсем недавно в руках держала она. Сейчас его дуло упиралось ей точно под коленную чашечку.

Обрабатывать рану оказалось не так просто, как казалось. Одно дело, когда ты латаешь разбитое в детстве колено. Другое – чужая голова. Чужая плоть. Ко всему прочему – ненавистная ей.

На миг ловит себя на мысли: он ведь ничего тебе плохого не сделал? За что ты его так ненавидишь?

- Уверен, в постели ты горячая… - сиплый голос разрывает гнетущую тишину. В нём отчётливо слышится издёвка.

Вот… именно за это и ненавидит.

Он собирается использовать её. Словно она вещь. А как только Влада придёт в негодность – выбросит. И брюнетка уверена, что он не блефует. Она видит, как он на неё смотрит. Вместе с морозом и пренебрежением, в его глазах плещется похоть. Кипит, бурлит, обдавая девушку ознобом.

- Если ты притронешься ко мне… - не договаривает, облизывая пересохшие губы. Сквозь плотную ткань джинс чувствует, как вдавливается в ногу оружие.

- Я бы посмотрел на это.

А потом он просто ушёл. Напоследок провёл горячей ладонью по её ноге. От щиколотки до бедра. Ошпарил крутым кипятком , пожелав доброй ночи, и вышел из комнаты.

Почти пять утра.

И Влада с удовольствием бы погрузилась в вязкое царство Морфея… только он не желал её впускать. Заставляя в агонии метаться под одеялом, и бояться, что Руслан придёт вновь.

Он так умело играет на её нервах. Словно на струнах, что натянуты до красного предела. И он знает что делает. Испытывает, накаляет, и получает от этого несравнимое удовольствие.

Руслан?

Влада слышала, как его люди называли мужчину Туз. Что это значит? Он игрок? Он же упоминал о том, что в тот вечер выиграл в покер. Её.

Ещё час, и желудок сводили голодные спазмы. Время тянулось, словно проверяя её на прочность. Издевалось. Как и он.

Так и не сумев заснуть, девушка безнадёжно вздохнула и поднялась из постели. Включила в душе непривычную для себя немного прохладную воду, и скрылась за стеклянной дверцей кабинки. Залезла под жёсткие струи, и закрыла глаза, опуская голову вниз. Ощущала каждую каплю, что стекала по коже, и заставляла дрожать.

Интересно, если она заболеет, он проявит хоть мизерную жалость по отношению к ней?

Вздрогнула от тихого шума, что пробился сквозь толщу воды. Кажется, что даже воздух заколебался, отбиваясь от влажных стен, и ударяя по девушке.

Открыла глаза, стирая с них назойливые капли. Дыхание ускорялось, как и пульс, что жужжал под тонкой кожей.

Размытый мужской силуэт приближался к ней всё ближе. И чем ближе он подходил, тем яростней клокотало сердце у неё в груди.

Крутанула смеситель, и погрузила уборную в тишину. Зловещую, душераздирающую, сводящую с ума.