Но как всегда бывает с любым правилом и законом, здесь существовали исключения. Иногда победителям сильных врагов выпадали жетоны на повышение числа талантов, как в значении, так и количественно. Стоили такие очень много. При этом крайне редко продавались.
Что ещё сказать? Ну, могу добавить, что простейшие таланты можно было развивать многократным повторением: крафт или прокачка. Только польза от качания бицепсов или изготовления сотен зелий шла лишь в том случае, если человек регулярно в процессе тренировок принимал специальные добавки — амбраваты. Это могло быть что угодно, от мяса ящерицы, до сухого стебля травы. В мире существовала некая субстанция — амбра. Она иногда выпадала вместе с росой, туманом, дождём или снегом. Съеденная животным, насекомым, рыбой или впитавшаяся в растения она наделяла их почти такими же свойствами, какие получали люди от системы-ноосферы. Их плоть или клетчатка приобретала некие свойства, которые помогали в развитии талантов. В прошлой жизни мне попадались книги в жанре… «уся», что ли, и там авторы писали про некие специи, которые нужны для внутренней культивации. Так вот, растения-амбраваты с животными и есть те самые специи. Лучше всего усвоение идёт в виде зелий, в которые перерабатывались амбраваты.
— Арт, ты меня слышишь? — отвлекла от мыслей девочка.
— Что? Прости, отвлёкся, — поспешил я извиниться. Данка хоть и самая добрая из всей семьи, но она в детской обиде может на меня нажаловаться, и тогда я буду иметь неприятности. — Опять голова разболелась так сильно, что в глазу темно стало.
— Эх, вот бы у бездушных тоже были ступени просвещения! Ты тогда смог бы поднять Телосложение и Здоровье, чтобы убрать шрамы и травмы, — с искренним сочувствием и сожалением вздохнула она. Насколько смог узнать, эти навыки не панацея. Но с другой стороны, откуда ребёнку знать подобные моменты?
— К сожалению, такому никогда не бывать, — почти с такими же эмоциями повторил её вздох я сам.
Глава 2
ГЛАВА 2
— Арт, ты должен меня сегодня сопровождать в храм просвещения, — заявила мне Данка.
— У тебя неприятности? — нахмурился я.
Храмами просвещения называли места, оставшиеся со старой эры. В них происходила инициация тех, кто застрял на первых ступенях, несмотря на вливаемые жетоны развития. Или не поднимались таланты. Или происходили резкие падения числовых показателей без видимых причин. И таких «или» хватало. Но в первую очередь туда относили младенцев в возрасте нескольких месяцев, чтобы те получили свою первую ступень и талант.
— Да, — грустно ответила она мне. — Четвёртая ступень никак не открывается, хотя в третью вложено уже больше тысячи единиц развития.
— Раз должен, то обязательно пойду с тобой, — сказал я ей, улыбнувшись под фарфоровой маской, которая скрывала мои уродства. — Когда?
— Через час будет готов экипаж. Тебе придётся бежать сбоку.
— Мне не сложно, Данка. В городе не отстану, здесь все катаются небыстро, — заверил я её.
Спустя час мы покинули поместье. Девочка с нянькой и телохранительницей устроились внутри небольшой кареты, которую тащили две лошади. На запятках сидел слуга, который открывал и закрывал дверцы, а также подставлял скамейки под ноги, чтобы пассажирам было удобно сходить на мостовую или забираться в салон. Я бежал сзади, держась за специальную скобу. Последними ехали четверо всадников из гвардии семьи. Под ними были скакуны, выкормленные амбраватами и выдрессированные специальными конюхами со специализированными талантами.
Храм располагался в центре города. Своим огромным куполом, портиками и колоннами здание напоминало римский Пантеон. Вокруг стояли важные городские учреждения. И дворец правителя города.
Местная охрана пустила внутрь только Данку и меня. По правилам запрещалось заходить всем, у кого нет проблем с возвышением. Я же был бездушным. Таких во всём мире считали говорящей и передвигающейся мебелью. Правда, сначала пришлось пройти проверку. Её проводил местный жрец, встретивший нас на верхних ступенях в компании пары служек.
— Дитя моё, тебе необходимо показать свою проблему. Дотронься до этого зеркала и пожелай показать талант, с которым у тебя беда, — сказал он. — Не волнуйся, без твоего желания никто не сможет увидеть прочие таланты.
Данка боязливо коснулась кончиками пальцев гладкой поверхности чёрного зеркала, размером метр на два, стоящее в глубине холла, куда нас провели от входа. Через несколько секунд там появился человеческий контур, а рядом надпись: