─ Булочка, ты такая мягкая, ─ низким голосом произнёс блондин, всё продолжая меня щупать. ─ И пахнешь так, что хочется тебя сожрать. Ты ведь дашь нам себя попробовать?
─ Она будет хорошей девочкой, если хочет вернуть свою вещь. Так ведь?
Словно читая мысли друг друга, они не сговариваясь потянули вниз и без того держащуюся на добром слове ткань, уставившись на оголившуюся плоть совсем безумными глазами, и мне стало ясно, что так просто меня не отпустят.
Они даже не видели, как мои глаза наполняются слезами, а если бы и видели, какая им разница, что там чувствовала очередная дура, решившая обмануть драконов? Мне конец, и самое главное, сама же во всём виновата буду…
─ Не бойся, ─ всё же заметил моё состояние один из братьев, поглаживая кожу костяшками пальцев. ─ Мы не обижаем девочек…
─ Если они сами не попросят, ─ добавил второй, и их пальцы синхронно коснулись моих сосков, пуская по венам странное, новое чувство, горячим, тяжёлым комом спустившееся в самый низ живота и осевшее там.
Я не знала, как ко всему этому относиться, но тот факт, что происходящее было диким и каким-то до нереальности неправильным, не покидал мысли, пока эти двое продолжали свою игру, в которую втянули меня против воли.
«Я хочу сбежать… Мне нужно быть подальше отсюда!»─ пронзило голову, когда один из братьев наклонился, чтобы коснуться губами кожи.
Я почти ощутила его горячее дыхание съёжившейся вершинкой, почти смирилась, что придётся быть опозоренной и обесчещенной, но тут одного из братьев от меня будто неведомая сила оттолкнула, потянув за собой и второго.
─ Какого демона?!
С жутким рыком, совсем не подходящим такому маленькому созданию, саламандра прыгнула на грудь дракона, оставляя на его форме следы огненных лапок и срывая с его шеи медальон, а я оказалась свободна от удушающих пут магии.
Пока оба брата пытались поймать малышку, ругаясь и крутясь на месте, она сделала пару быстрых кругов вокруг их ног, замотав их своей же цепью, от которой теперь была совершенно свободна, и в то время, как они были заняты, взглядом мне предложили сваливать.
─ А ну стоять, зараза! ─ гаркнул второй блондин, непонятно к кому из нас обращаясь.
Он попытался дёрнуться следом, но цепь так замотала их вдвоём, что даже в утробе братья наверняка не были столь близки друг к другу — закономерно, что оба упали на пол, а я беспрепятственно оказалась у двери под знатный грохот и ругань.
Но какое до этого дело двум сбегающим леди, правда?
Я побежала с такой прытью, что меня даже ветер обогнать не мог. Не знаю, как я вообще умудрилась на бегу накинуть куртку, да ещё и удержать на руках существо, состоящее из пламени, что вообще было невозможным, только на эти размышления не было времени — казалось, разозлённые драконы сейчас ринутся следом.
И только ворвавшись в лазарет, будто за мной все демоны гнались, я смогла перевести дух, застав на месте госпожу Милд, обрадовавшуюся саламандре, как родной.
─ Искорка! ─ даже улыбнулась она, будто разом помолодев, а юркое создание встало на задние лапки, поприветствовав хозяйку, после чего прыгнуло в камин. ─ Надо же, ─ приятно удивилась женщина. ─ Хотела бы я видеть рожи этих двоих, когда ты её забирала.
─ Это не было просто, ─ сжав медальон, выдохнула ни о чём не жалея.
Старушка задумчиво посмотрела на меня и неожиданно подмигнула.
─ Приходи, если понадобится ещё помощь. Эти братцы многих обокрали… Ты только осторожнее с ними — если разозлишь, могут припомнить и отомстить, а мстить в этой академии привыкли с размахом, а порой и особой жестокостью. Береги себя, поняла?
─ И Вам спасибо за предупреждение.
Не внять ему было бы большим упущением, и со всё ещё неспокойно стучащим сердцем я уже медленнее побрела, сама не зная куда.
В общежитие почему-то не несли ноги, но в то же время хотелось побыть в полном одиночестве, и я, забыв о том, что вроде как по легенде должна отлёживаться у себя, отправилась на поиски такого места.
К моему же собственному удивлению, нарваться на близнецов не боялась — на душе было так плохо, что братья и их месть остались где-то там, а во мне кипело слишком много эмоций.
На слёзы не было сил, да и не пристало леди свои эмоции показывать… Но стоило мне прокрутить в голове то, что испытала, всё это полезло наружу. Я едва дошла до знакомого домика в лесу, и, забежав внутрь, дала себе волю, опустившись на пол.
Я давно не плакала. Даже, когда отца хоронили, не смогла проронить и слезинки, однако сейчас, оставшись в одиночестве просто не в силах была остановиться, поглощённая обидой. Почему я должна через это проходить? Почему всё так несправедливо, пап? Почему так больно?