— Ну-ну, чего плачем? Сама виновата, нужно было слушаться дядек, — с противной насмешкой сказал мужчина, который стоял на моих волосах. — Ей, Джон, что будем с ней делать?
Джоном звали того, кого я ударила ножом. Он прохрипел что-то невнятное и, взяв нож за рукоятку, резко вытащил его из раны. Его глаза полыхали ненавистью.
— Изобьем, — прохрипел он.
Его слова заставили меня содрогнуться. Я резко перевернулась на живот и, воспользовавшись длиной своих волос, со всей дури укусила ногу того мужика, который не давал мне подняться. Челюсть больно заныла, но это освободило меня. Быстро встав, я уже хотела наброситься на Джона, но тот взмахнул ножом прямо перед моим лицом. Я чудом успела отойти назад. Он медленно надвигался на меня, держа перед собой оружие. Меня опять заставили отступать назад. Сзади стоял второй мужчина. Я нечаянно стала на его укушенную ногу.
— Черт! — пискнул он, и толкнул меня.
В следующие две секунды произошли несколько вещей: моя нога налетела на камень, от чего я споткнулась; Джон, который не заметил этого, сделал еще один шаг; и я внезапно почувствовала толчок, после чего где-то в районе пупка, вниз по животу потекло что-то теплое.
Боль я почувствовала не сразу, сначала был так называемей шок. А вот парни среагировали как надо. Через полминуты я осталась в переулке одна. Капли крови падали на землю одна за другой, все быстрее и быстрее. Я медленно опустила взгляд. От ножа была видна только рукоятка — лезвие было вбито в меня до конца. От увиденного шок меня покинул, и тело охватила адская боль. Я много раз видела в фильмах, как героям наносили подобные раны, а они, стиснув зубы, дрались еще пол фильма. Но я терпеть не могла. Мой крик был громкий и отчаянный, прерываемый всхлипами и хриплыми вздохами. Ноги вдруг ослабли, и я упала на колени. Надеясь, что это хоть как-то утихомирит боль, я взялась за рукоять, и попыталась выдернуть нож. Но в туже секунду живот охватила новая волна боли. Кровь обильной струйкой закапала из раны, и разум начал затуманиваться. Я поняла, что еще чуть-чуть и все — конец…
Мысль о том, что мне сейчас предстоит умереть на улице, как последней дворняге, отрезвила затуманенный болью разум и позволила на мгновение забыть о боли. Я, прижав рукой кровоточащую рану и стараясь не задевать пальцами нож, медленно встала и осмотрелась. Насколько я помню, к больнице отсюда примерно сорок минут, домой идти — толку не даст, значит, остался всего один вариант. Времени было мало, поэтому я старалась идти как можно быстрее.
Тот, кто мог мне сейчас помочь, жил всего в пяти минутах ходьбы от места, где меня ранили. Двери его дома были всегда не заперты, но это не означало, что он будет рад видеть вас в любое время. Наоборот, этот дом никогда не блистал гостеприимностью. И если вы пришли без причины, вас попросту выставят за дверь. Но я знала, что в этой ситуации мне не откажут.
Когда я оказалась у двери того самого дома, низ моей кофты был полностью окрашен в багровый, почти черный цвет. Я не знала, сколько крови потеряла, но веки все тяжелели и тяжелели. Не удосужившись постучать, я резко открыла незапертую дверь и сразу же упала на пол. Скорчившись от боли, которая надавила на легкие, я хриплым, почти не своим голосом, крикнула:
— ЛОККИ!
Объект моего поиска показался в коридоре буквально через пол секунды. Локки — натура серьезная и сильная, поэтому он в одно мгновение поборол свой шок и без лишних вопросов перешел сразу к делу.
— Я сейчас подниму тебя. Постарайся не делать резких движений.
Он присел и аккуратно взял меня на руки.
— Больно! — пискнула я сквозь слезы, — очень больно!
— Верю, но постарайся потерпеть. Я отнесу тебя в лабораторию.
Лаборатория размещалась в подвале. Это была большая комната, похожая на операционную. Там размещался один операционный стол в центре комнаты, и одна больничная койка в самом углу. На стене висела большая доска, как в школе, на которой записывались разные формулы и еще что-то, что я не могла понять. В углу стоял большой письменный стол, заваленный бумагами. Возле него был еще один, но на том размещались разные пробирки с непонятным содержанием и микроскоп.
Локки иногда водил меня и Ирен в лабораторию, поэтому я не удивилась увиденному. Хотя даже если бы я оказалась сейчас тут впервые, мне попросту бы не удалось удивиться — боль была слишком сильной.