По дороге в дом я внезапно вспомнила одну вещь.
— Кстати, — я повернулась к Крису, который шел сзади, — в день, когда я в первый раз появилась в школе после смерти, когда я посмотрела на тебя, я почувствовала себя странно. Это было немного похоже на то, что мы чувствуем, когда умираем.
— А, это тогда, когда на тебе был тот безвкусный красный свитер? — насмешливо произнес он.
Мне захотелось впечатать этого парня в стену дома.
— Все ново-умершие это чувствуют, когда первый раз встречают себе подобного. Мы тоже это чувствуем, когда их встречаем. Если честно, я сначала подумал, что ошибся.
— А-а-а… Понятно.
Все три минуты дороги от заднего двора к входной двери дома Крис донимал меня своим хорошим настроением. То вспоминал, как я неудачно села на покрашенную лавочку в парке, то как я чуть не подралась с пятилетним мальчиком за то, что он облил меня лимонадом. В общем, уже возле двери я не выдержала.
— Слушай, — вспыхнула я, резко развернувшись к нему, — если я вдруг кину тебя под поезд, не думай — это не со зла.
Я запнулась, испугавшись, что он вспомнит про тот случай с машиной и обидится. Ага, ни черта он не обиделся!
— Ну, тогда тебе придется извиняться перед Кристофером. Он всегда возмущается, когда я ломаю кости или шею. Но, думаю, твое рвение загладить вину ему понравится.
Я стукнула Криса кулаком в плечо и быстро направилась в дом, так как мысль сломать ему шею казалась мне все заманчивее.
— Ну, как? — спросила Мелори, когда я зашла в гостиную.
Они все еще сидели там, но уже переодетые.
— Спросите его, — я указала на Криса, который зашел за мной и сейчас честно пытался прекратить смеяться.
— Что ты ему за анекдоты рассказывала? — недовольно спросил Рейн.
Видно он опять разозлился, что меня не отчитали.
— А я почем знаю, — я тоже вскипела.
— Ну, раз у вас все хорошо, — улыбнулась Мелори, — то нет проблем для волнений.
— Не хорошо! — возразили мы с Рейном.
Я глубоко вздохнула и успокоилась.
— Что ж, ладно, — я убрала рукой мокрые волосы с лица. — Мне нужно идти. В любой момент могут позвонить насчет Роллана. А я, как некстати, забыла мобильный дома.
— Да, кстати, а к кому ты отнесла этого мелкого? — спросил Крис, успокоившись.
— Ну, думаю, вы скоро познакомитесь.
Ливень прекращаться не собирался. Но благодаря этому я могла быстро добраться до дома, не боясь, что кто-то меня заметит. Зайдя в дом, я сразу же отыскала мобильник, положила его на видное место и пошла в душ. Было уже за полночь. Я все еще была зла на Криса, поэтому в качестве успокоения набрала себе большую кружку воды и залпом ее выпила. Жгучая жидкость начала быстро течь через горло, исчезая где-то внутри меня. Я набрала еще одну кружку и села на диван в гостиной. Волосы сушить не хотелось. Я сидела, попивая маленькими глотками воду, и смотрела в черный экран телевизора. Тут в моем уме всплыл один момент сегодняшней ночи. Я провела пальцем по губам, вспоминая ощущения. Как только в моей голове появилась довольно ясная картина я, злая сама на себя, стукнула кулаком об диван.
— Чертов парень, — процедила я сквозь зубы. — Если такое еще раз повторится, я ему язык откушу.
До утра все было спокойно. Я, от нечего делать, начала перечитывать «Фауста». Я специально читала долго, вдумчиво, чуть ли не заучивая каждую строчку, чтоб убить время.
В десять часов позвонил Локки.
— Да?
— Он очнулся.
— Уже бегу.
Я отключилась и начала собираться. Через полчаса я уже стояла на пороге дома Локки. Я вошла, не стучась, и направилась сразу на кухню, так как по логике они должны быть там. Мое чутье меня не подвело. Мой друг пил кофе за столом. Рядом сидел Роллан и с огромным аппетитом уплетал яичницу. Я увидела, что у него были перебинтованы голова и руки, и несколько ссадин на лице залеплены пластырем. Увидев меня, мальчик подавился.
— Смотри, как ты его напугала! — возмутился Локки, хлопая его по спине.
— И почему в последнее время я во всем виновата? — буркнула я.
Роллан наконец-то проглотил яичницу и потупил взгляд.
— Ты как? — я подошла и присела на корточки возле него.
Мальчик только кивнул. Видно, он действительно меня боялся, так как когда я дотронулась до его плеча, он задрожал.