Мелори и Данте отказывались что-либо объяснять по поводу того, что случилось с Лилит, и почему они так насторожились, когда узнали что у нее «теперь есть уши». Сама же Лилит с того момента ни разу не подала хоть каких-то признаков существования.
Брайан не видел того, что произошло, после того как он отдал деньги, поэтому он ничего не сказал. А вот Ролланом вызывал у нас опасения. Когда он очнулся, они с Брайаном были уже у себя дома. Мы позаботились о его ранах, но он все равно содрогался при каждом упоминании о нас — так говорил Брайан. Я не решалась навестить их, но Мелори сказала, что они могут в любое время приходить к нам в гости. Но Брайан до сих пор мучается из-за денег, часть которых поглотил огонь.
Как и говорил Локки, пуля его только задела, и на коже остался лишь рубец. Другая проблема — Крис…
Дверь передо мной скрипнула, и я содрогнулась от неожиданности. Из комнаты вышел Локки, который держал в руках моток черных ниток и иглу. Я резко встала и подошла к нему.
— Ну? — спросила я нетерпеливо.
— Что ну? Все в порядке. Он полностью восстановился. Тело в норме. Шрам я зашил. Правда, ему еще пару часов будет немного тяжело двигаться, но, как говорится, жить будет. Можешь войти.
Сказав это, он ушел, оставив меня наедине с дверью.
Я взялась за ручку и, вздохнув для храбрости, открыла ее. Комната за дверью оказалась немного другой, чем я её себе представляла. Не слишком большая, но и не маленькая, с серыми каменными стенами и таким же полом, на котором были разбросаны небольшие коврики разной формы и цвета. Одно огромное круглое окно, с выступающим округлым подоконником с мягкой обивкой, на который можно лечь как на кровать. У левой стены размещался небольшой шкаф для одежды и письменный потрепанный стол, на котором валялась куча школьных тетрадей. Возле стола высокими стопками лежали книги. Некоторые были разбросаны возле окна и кровати. Сама же кровать находилась у правой стены. Она была двухместная с синим бельем, по бокам которой стояли две маленькие тумбочки. Так же в комнате были большой черный книжный шкаф, плазменный телевизор с подключенной игровой приставкой, небольшая аудиосистема и синий диванчик.
Крис сидел на кровати, свесив ноги на пол, и пытался застегнуть рубашку. Это был первый раз, когда я увидела его шрам полностью. Он рассекал грудь и тянулся почти до бедра. Мой шрам по сравнению с его был комариным укусом.
Я уже было хотела уйти, чтобы не мешать ему одеваться, но заметила, что руки Криса дрожат и он никак не может ухватиться за пуговицу. «Точно, он ведь еще не может хорошо управлять своим телом» — догадалась я.
— Это, — неуверенно произнесла я, потоптавшись на месте, — давай помогу.
И не дождавшись его ответа, я медленно подошла, присела перед ним и начала медленно застегивать пуговицы его рубашки, усердно стараясь случайно не задеть рукой шрам.
Пристальный взгляд Криса начал прожигать мне макушку.
— Ну, эмм… — начала я, чтобы хоть как-то убить ту тишину, которая повисла в комнате.
— Это хуже чем я думал, — перебил меня Крис.
Я удивилась, но не взглянула на него.
— О чем ты?
— Потерять тело. Всего неделя, а я уже был готов сойти с ума. Нет рук и ног. Говорить ты не можешь, так как голосовые связки перерезаны, а поначалу и слушать и видеть тоже не способен. Остается только думать. И постепенно, каждый час тело медленно восстанавливается. Довольно гадкое зрелище.
Он грустно усмехнулся. Я на секунду остановилась, слушая, а потом застегнула две последние пуговицы и встала на ноги.
— Как там остальные? — спросил он, меняя тему.
— Хорошо, но они волновались за тебя. Мелори места себе не находила от того, что ты не пускал их к себе.
— Не люблю чувствовать себя слабым в глазах других. — Крис нахмурился. — Тем более, она бы еще сильнее начала волноваться.
— Возможно, ты и прав, — пожала я плечами.
— А как там этот Брайан с его братом?
— В порядке. Но лучше бы они забыли всё поскорее. Что бы там ни было, они же еще дети.
— Понятно.
Опять повисла тишина.
— Зачем ты оттолкнул меня? — наконец-то решилась задать я вопрос, который терзал меня последнюю неделю.
Крис закинул руки назад и повалился обратно на кровать.
— Просто захотел, вот и все, — ответил он.
У меня нервно дернулась бровь.
— Это не ответ.
Парень засмеялся.
— Ну тогда не знаю. Да какая теперь разница.