-Это потому что ты плохая девочка, - говорит он. Очевидно, хотел пошутить, но вышло с каким-то странным акцентом на последних словах. Прозвучало как в дешевом порно. У меня даже челюсть отвисла. Не ожидала.
Этот «образцовый мальчик», глянцевый идеал только что назвал меня «плохой девочкой»? Или мне послышалось? Переработала что ли?.. Забавно лишь то, что я и сама так себя называю. И все бы ничего, я готова была рассмеяться, пошутить что-то в ответ и уйти прочь с ощущением, что мы забыли былые обиды. Помирились так сказать, под звуки неудачной шутки. Но шеф аналитиков внезапно смутился как школьник первого класса при виде панталон. И все это, что было им сказано, заиграло в ином свете, словно он только что необдуманно выдал некую страшную тайну. Раскрыл себя с головой.
Павел Максимович Просолов, глава целой дирекции, мечта всех женщин офиса нахмурился, и поспешно спрятал за бумагой глаза. А я скрыла улыбку. Так вот в чем твой изъян «красавица»…
-И я не помню, чтобы ты просила прощение, - деловито напомнил он, слегка задрав свой нос с горбинкой, когда поборол смущение.
-А того что я ради вас репутацию свою испортила, мало? – уточняю все еще размышляя о своих догадках.
-Да.
Очередная вспышка озарения в моем сознании. Я откровенно удивлена. С виду Павел Просолов мягче шелка, а сейчас звучит как тиран. И стальной блеск его глаз и напряжение скул. Я сбита с толку.
-Извините меня, Павел Максимович, я была не права, - покорно шепчу, но проклятый строптивый нрав требует немедля дерзким голоском добавить: – Шлепать будете?
Он, кажется, искренне наслаждался этим мигом. Моим извинением. Смущенным видом, покорным лицом. Но на словах про «шлепать» скулы «красавчика» напряглись, и шеф аналитиков второй раз за минуту покраснел. Такая невинная, почти детская реакция. Сразу после того как по безупречному лицу пробежала легкая растерянность, скулы густо покрыло краской… Но на этот раз не стыд. Возбуждение. Вот что я увидела в его глазах.
Павел Просолов вновь резко берет себя в руки, хотя полного безразличия у него уже не получилось.
-А вы любите перегибать палку, верно? – нервно поправляя свой идеальный галстук, не глядя на меня бросает он. – Это чревато, когда-то попадете на того кто не любит шутить и… вас все-таки… отшлепают, - выдавливает он из себя.
-Боюсь, в этом мире нет настолько храбрых мужчин, чтобы отходить меня по заду пока не зарыдаю. – Дерзкая? Или скорее полоумная? Не знаю. Сама и до сих пор не нахожу ответ на этот вопрос. Зачем я тогда так ему ответила? Совсем забылась? Где субординация, здравый смысл, в конце концов? Он шеф - я стажер! Было ли мне безумно интересно наблюдать, как восковая маска в очередной раз треснула, как этот манекен с витрины центрального универмага в дорогом костюме с безупречными стрелками на брюках заерзал на стуле, словно сидит на раскаленных углях?.. Не знаю. Не знаю... Слова сорвались с моих губ быстрее, чем я успела их обдумать. Но я знаю одно. Я сказала, потому что хотела сказать. То, что хотела. И только потому, что не имела ни малейшего представления о том, куда уже вскоре это приведет меня. Приведет нас. В чем-то «красавчик» прав, я люблю перегибать палку. Но такова я. А от себя, как известно - не убежишь.
В результате моих слов Павел Посолов пошел багровыми пятнами. Каким же наслаждением было наблюдать за его раскрасневшимся, растерянным лицом. Я за несколько секунд испытала больше наслаждений, чем за все года своего брака. А ведь никто ко мне даже пальцем не прикасался. Не знаю до чего бы я договорилась в тот день, если бы не внезапный звонок на мобильный Просолова.
-Да. Да? – отрывисто говорил он и нервно поглядывал на меня. – Да, еще тут… Ничего не делаем! Иди в ж!..
Шеф аналитиков не договорил, положил трубку и строго взглянул на меня.
-Ступайте! – резко сказал он.
-Я прощена «или»?..
-«Или»? – уточняет он, уже совершенно привычный - отрешенный лицом и голосом.
-Или я еще требую дополнительного наказания? – Я давлю его глазами и даю понять, что ожидаю ответ. Нет. Павел Максимович больше не краснел. Он одарил меня строгим взглядом сердитого руководителя, но глаза его что-то во мне искали. И было ли дело в игре света, расстоянии между нами, но в этот миг его карие казались мне значительно темнее обычного.
-Нет, – Наконец говорит он.
-Если ты уверен, то я ухожу, - нагло перехожу на «ты» и исчезаю за дверью.
Ты свихнулась, Ангелина. Вот что я твержу себе, покидая четвертый этаж второго корпуса. Очень удивлюсь, если доработаю до конца испытательного срока в этом офисе.