Жанна довольная, что драгоценный папин подарок нашёлся, даже отвела меня в нашу комнату, уложила спать и на прощанье послала мне воздушный поцелуй.
Засыпала я легко и даже радостно. До меня дошёл смысл маминого выражения — "как камень с плеча свалился". Теперь я не буду заглядывать ей за спину, чтоб увидеть тот камень…, который превратился в огромную жёлтую бабочку… Она появилась из-за моего плеча… вылетела в раскрытое окно… а я, даже не открывая глаз, наблюдала, как она порхала и порхала, не решаясь сесть на какой-нибудь цветок… наконец она смирилась и опустилась на ромашку… какая-то малышка сорвала ромашку и поцеловала её… а бабочка полетела себе дальше.
Утром мама даже не вспомнила ни про девочку Люду, ни про следователя. За завтраком разговор шёл в основном про Бабунин приезд. Нужно тщательно прибраться, вытереть везде пыль, помыть полы.
Между окном и диваном, где я обычно стояла в углу за свои провинности, решила устроить детскую комнатку. Туда снесла все игрушки. В центр посадила Тамилу. Вокруг неё рассадила зайчика, медвежонка, резиновую уточку, красного петушка и неваляшку. У стеночки поставила печечку, на неё две кастрюльки. Стол соорудила из обувной коробки, на неё положила другую коробку от конфет, а на ней расставила посудку. Мне так хотелось похвастаться перед Бабуней моими новыми игрушками! А ещё больше хотелось сделать что-нибудь такое… взрослое, чтоб Бабуня увидела, как я выросла и поумнела.
И как только могла прийти мне в голову эта, как выразилась потом мама, идиотская мысль? Но я точно знала, что керосин лучше всякой воды отмывает грязь. Бабуня обожала керосин. Когда она приносила какую-нибудь старую вещь с развалок, то обязательно протирала керосином. Говорила: " Карасин это жисть! Он унистожает инфекцию". И я решила вымыть пол в нашей комнате керосином. Тогда Бабуня точно увидит, что я уже большая и умная.
МЫТЬЁ ПОЛОВ
В кухне под столом я давно приметила жестяное ведро с керосином, закрытое белой эмалированной крышкой. Стол занимал почти всю кухню. Он тянулся вдоль широченного окна, выходящего на веранду. Этим столом никто не пользовался. Чего только не было на нём и под ним! Многие вещи я видела впервые. Ломала голову над ржавыми железяками, не понимая их предназначения. Часами ползала под столом, когда оставалась одна в доме. Ведро с керосином находилось в самом углу. Так что пришлось потрудиться, чтоб вытащить его, не разлив керосин. Хорошо, что керосина было всего полведра. Тряпок под столом нашлось тоже достаточно. Они лежали в большом фанерном ящике от посылок.
Гладкий пол, крашенный коричневой масляной краской, мылся легко. А вот тряпка оказалась старой шёлковой блузкой и никак не хотела выкручиваться. Керосин расползался по полу маленькими радужными лужицами и совсем не впитывался в блузку. Тогда я опять полезла под кухонный стол, чтоб найти тряпку получше. Нашёлся большой ситцевый платок в красных и синих цветах. Даже хорошо получилось — блузкой мыла, а платком подтирала.
— Боже мой, что ты наделала? Что ты разлила? Чем это воняет? — орала мама на весь дом, стоя на пороге с вытаращенными глазами.
— Так карасином же ж. Я пол мою. Бабуня ж приедет… — улыбаясь, объяснила я маме в надежде, что она похвалит меня.
— Кто ж это керосином пол моет? Где ты его взяла?
— Под столом в кухне был… — я уже понимала, что наказания не избежать.
Мама пулей выскочила в кухню и вернулась с веником. Схватила меня за волосы, сунула мою голову между своих колен, крепко зажала и стала изо всех сил бить толстой ручкой веника по моей попке. Такой боли я не испытывала никогда. Но страшнее боли давила горло обида.
— Мамочка, не бей меня! Я же для Бабуни мыла хату! Я же сильно маленькая, мне ж больно! — умоляла я маму.
— А мне не больно от того, что у меня такая дочка? Я никогда не расплачусь за этот керосин! А вдруг пожар! Керосин загорается мгновенно! Хулиганка! Нужно было сразу тебя в приют отдать! — каждое мамино слово подтверждалось сильным ударом веника. А я вырывалась и, захлёбываясь рыданиями, просила её не бить меня.
— Очухайся, мамочка! Никакая я не фулюганка! Я сама пойду в приют, только не бей, а то я совсем не захочу жить. Перестань! Я уже очень хочу в приют, пусти!
Мама изо всех сил швырнула меня в мой угол. Игрушки разлетелись. Тамила, отлетев на середину комнаты, жалобно вскрикнула — "ма…". Второго слога не последовало. Голова куклы отделилась от туловища и покатилась к буржуйке.