Каждый день был битвой двух половин ее натуры. Каждое утро Джем задавалась вопросом, не сегодня ли проиграет ее человеческая сущность.
Призрак ходил туда-сюда по кухне, пока Тэй принимала душ, а Тень пытался приготовить какой-никакой ужин. Фантом развалился на кушетке и играл в «X-Box», Микки свернулся у него подмышкой. Потребовались полчаса и три порции виски, чтобы Тэй успокоилась. После адреналинового взрыва она превратилась в ходячее желе. Теперь все, что ей было нужно — душ, постель и еда. И неважно, в каком порядке.
Между тем Ризу хотелось догнать Джем и повесить ее на ближайшем дереве. Она была их козырем в попытке уговорить Тэй на интеграцию ДНК. Теперь все пошло прахом.
— Хочешь пива? — спросил Тень, подвигая Ризу тарелку с макаронами.
— Нет.
— Как знаешь. — Тень достал из холодильника бутылку «Harp». — Ну и ночка. До сих пор не могу поверить, что Пэйдж участвовала в этой хрени с органами. А Джем? Сестра истребительницы. Старик, у меня аж мурашки по коже. Может, нам удастся устроить для них еще одну потасовку…
Призрак улыбнулся.
— Ты прямо как Фантом.
— Да ладно тебе, он в чем-то прав. Признай. — Тень открыл бутылку. — Я хочу сказать, близняшки, дерущиеся в грязи… Это возбуждает.
Может быть, но Призраку не нужны были две женщины. Он хотел только одну.
Тень продолжал что-то бубнить про близнецов, рассказывая про собственные победы на этом фронте. Призрак посоветовал ему воспользоваться калькулятором для точных подсчетов и взял тарелку, чтобы отнести ее Тэйле, хотя на самом деле жалел, что у него не завалялось для девушки нескольких апельсинов. Теперь ее тяга к цитрусовым стала понятной: Кромсатели Душ изначально жили в тропиках и нуждались в витамине C для выживания.
На полпути к спальне его сердце сбилось с ритма. Из гостиной доносился сладко-пряный аромат возбуждения Тэй.
Фантом.
Призрак кинулся по коридору, ударился плечом об угол и уронил половину макарон на пол. Но даже не заметил этого. Нет, все, что он видел — всполохи собственного гнева, расцвечивающие красным открывшуюся картину.
Тэй стояла посреди гостиной: халат был завязан еле-еле и открывал слишком много нежной плоти. Фантом поставил свою чертову игру на паузу и наблюдал за девушкой. Его глаза светились. Не золотистым светом возбуждения или гнева, а голубым с золотыми искрами. Он пользовался своим гипнотическим даром.
И говорил:
— Видишь, как это будет со мной? Уверен, Риз не делал с тобой такого. И не сделает. Это не очень цивилизованно.
Ублюдок пробрался в ее мысли и теперь рисовал картины черт знает чего.
Ярость человека, на чью территорию проникли без разрешения, полыхнула в Ризе.
— Шел бы ты на хрен, братец, — процедил Призрак. — Ты не трахаешься со смертными и Хранителями «Эгиды».
— Она ни то, ни другое. Уже нет. — Фантом улыбнулся, сверкнув клыками. — Все честно.
Тьма поглотила Риза. Он выронил тарелку и кинулся к брату. Он впечатал Фантома в стену, надавив рукой ему на горло. В трезвом состоянии Фантом мог бы надрать ему задницу, но Ризу в данный момент было плевать.
— Она моя.
Фантом полуприкрыл глаза, если его и напрягало, что Призрак его душит, он этого не показывал.
— Посмотри на нее, Риз. Она готова. Она согласится покувыркаться с нами двумя.
Картина того, как Фантом во время секса впивается в шею Тэйлы клыками, отпечаталась в сознании Призрака, отравляя мысли.
— Не трогай ее, — прорычал он. — Никогда не трогай ее, или я позволю вампирам…
— Хэллбой?
Оба развернулись к Тэйле, которая стояла в забытьи и поглаживала край халата, распахнутого на груди. Порыв страсти, исходящий от нее был такой силы, что Призраку показалось, Тэйла схватила его за член.
— Такого раньше не случалось. Она должна была сказать мое имя, — пробормотал Фантом. — И что ты там говорил про вампиров?
Проигнорировав вопрос, Призрак отпустил Фантома и подошел к Тэй. Она тут же кинулась ему на шею, стала цепляться за него руками и ногами, тереться о его тело.
Она собиралась заполучить его прямо на этом месте.
От этой мысли Риз так возбудился, что чуть не забыл, что Фантом за всем этим наблюдает. Призрак кинулся в спальню. К тому моменту, когда он закрыл дверь, его джинсы уже были расстегнуты. На полпути к кровати он уже ворвался в ее влажную, шелковистую, жаркую глубину.
— О, Боже… Призрак… О, Боже… — Она покрывала его лицо поцелуями, не забывая двигать бедрами навстречу. — Я пошла за рюкзаком. Увидела твоего брата… и внезапно передо мной был только…