— Если не хочешь, чтобы я припарковался и прямо здесь тебя оттрахал, лучше убери руку.
Тэй отдернулась так быстро, что ударилась локтем об окно пассажирской двери.
Призрак крепко сжал руль, костяшки на его пальцах побелели от напряжения. Он притормозил на красном сигнале светофора и заговорил, его голос звучал, будто гортань демона отдраили наждачной бумагой:
— Это называется родовой отпечаток. История моего рода. Узор на горле — мой собственный. Под ним — моего отца. Под рисунком отца — узор деда… И так до кончиков пальцев. Когда мы встречаем демонов нашего вида, одного взгляда достаточно, чтобы понять, кем мы друг другу приходимся.
От того факта, что Призрак мог проследить свою историю на дюжину поколений назад, когда Тэй не знала даже имени своего отца, на душе у девушки скребли кошки. Скорее всего, он счастливо рос в своей милой демонической семейке: мамочка пекла ему гребаные печеньки, а папочка учил кататься на мотоцикле. Детство Тэйлы было не таким радужным. В особо удачные дни можно было рассчитывать на какое-нибудь укрытие для сна. На Рождество иногда перепадали выкинутые кем-то игрушки… других и не было — дни Тэй проводила, борясь с голодом и скрываясь от пьянчуг.
О, да. Есть повод упиваться жалостью к себе. Боже, она уже много лет не предавалась воспоминаниям, и не позволит какому-то демону изменить такое положение вещей. Никому не позволит. Ее жизнь зависела от прочности замков, за которыми были заперты прошлое и люди из него. Никто не имеет права открывать эти замки, особенно доктор Зло, сидящий в данный момент на водительском сидении.
Призрак повернул налево, отчего мускулы на его руке напряглись и создалось впечатление, что тату начала извиваться. Будь док человеком, Тэй провела бы по каждому изгибу его татуировки языком…
«Соберись, Тэй. Сконцентрируйся». Она уже и так сконцентрировалась — на тату, но надо было взять себя в руки по-настоящему.
— И… хм… ты родился уже с этими знаками?
— Да, за исключением моего собственного — он появился, когда я достиг первой стадии полового созревания.
— Первой стадии?
Призрак смерил ее холодным оценивающим взглядом, будто решая, как много информации можно открыть.
— Всего две стадии, — наконец произнес он. — Первая наступает, когда демону исполняется двадцать лет. Вторая, перерождение, по достижению ста лет.
«Это перерождение, верно? Оно морочит тебе голову, влияет на твои суждения?»
Так вот о чем говорил Тень. Что ж, значит Хеллбой на три четверти века старше нее.
— Какова твоя истинная форма?
— Вот эта.
От удивления у Тэй отвисла челюсть.
— Ты принадлежишь к демонам, которые выглядят как модели для журнала «Playgirl»? Так нечестно.
— Что не честно?
— Да все это. Ты демон. Зло должно выглядеть… злым. Уродливым. Не повредило бы, если б от тебя воняло… — Черт, было бы вполне достаточно, если бы он просто не пах так хорошо. Воздух пропитался ароматом горького шоколада и мужчины, отчего рот девушки наполнился слюной, а либидо переключилось на повышенную передачу.
— Ну, я не совсем злой.
Тэй фыркнула:
— Все демоны — чистейшее стопроцентное зло.
— Как насчет полукровок? Они тоже зло?
— Они омерзительны и заслуживают смерти, как любой демон.
Призрак повернулся и посмотрел на девушку, его губы изогнулись в самой злобной усмешке, которую Тэй когда-либо видела:
— Это обещает быть забавным.
Доктор Джемелла Эндри была по уши в презервативах.
И именно в этот момент услышать голос мужчины ее мечты было особенно унизительно.
— Джем!
Она выглянула из-за тридцатигалонного[2] бочонка с антисептиком, стоящего в дальнем углу скорой помощи, и улыбнулась. Губы девушки при этом дрожали.
Через улицу шел Кинан Морган. Пульс Джем бился в такт его непринужденному размашистому шагу. Высокий и стройный, с крепкими, накачанными руками и широкой грудью, словно созданной, чтобы прижимать к ней женщин, он возбуждал в Джем порочные фантазии, действие в которых разворачивалось не только среди простыней. Джемелла хотела бы оказаться с ним на полу. На кухонном столе. В бассейне с кипящей серой.
Кинан остановился на тротуаре рядом с машиной скорой помощи и снял солнцезащитные очки. Одет он был как обычно: потертые джинсы, черная кожаная куртка военного покроя и высокие грубые ботинки. Рядом с Ки стоял еще один парень, лет на десять моложе.
— Привет. — Джем жестом указала на маленькие желтые пакеты, в которых были презервативы и брошюры с пропагандой безопасного секса, сильно надеясь, что ее нервозность не отразилась в голосе. — Да уж, сегодня явно самый удачный день, чтобы мы с Джуди начали кампанию «Будь готов!».