Этим утром, когда принцесса выпала из полудремы, она заметила стоящую у окна фигуру. Почти прозрачный Иландар с легкостью пропускал через себя первые солнечные лучи. День должен был растворить тени, но его сил не хватало на то, чтобы заставить исчезнуть брата. Порой девушке думалось, что Геул, ослепленный пороками людей, стал закрывать глаза. Огромная туча из человеческих грехов сгущалась высоко в небесах, грозя навсегда отрезать континент от его создателя.
Хаара чувствовала сверлящий взгляд, под которым невозможно расслабиться. Черты красивого юноши стерлись, кожа и волосы потускнели. Смерть уродовала всех. На его шее багровела широкая резаная рана – свидетельство утраченной жизни. Девушка знала, как все случилось, лишь потому, что Иландар ей рассказал. Это было одним из его любимых занятий – пересказывать историю собственной смерти снова и снова, сводя Хаару с ума. «Прекрати», – она пыталась отгородиться, зажмурить глаза. Призрак все равно не исчезал. «Почему? Тебе надоело слушать? А влачить убогое существование – нет?»
В конце концов Хаара осознала, что так продолжаться и правда не может. Зачем она выжила, если ничего не предпринимает? Не для того ли Геул дал ей второй шанс, чтобы изменить ситуацию? Принять обстоятельства и справиться с ними? Звучит красиво, только как осуществить подобное? Она одна в целом мире. Даже Карлайл ничем не подсобит в борьбе против Лонгрена и его подданных. Предатели. Раньше девушке казалось, что таковых быть не может, все трепетали перед фигурой Сарвэйха, но где же облажался Иландар? И что теперь делать ей? Сторонников нет, грязные методы бессмысленны, если после смерти короля тебя никто не поддержит. Оставался только один вариант, и, увы, Хаара знала, что он ужасен. Смертелен для нее.
«Жалкая», – сказал Иландар, отойдя в тень, где его бросающаяся в глаза рана стала выглядеть еще омерзительней.
Хаара не ответила. Она никогда не отвечала, будучи уверенной, что находится в сознании. Если услышит Карлайл, примет ее за сумасшедшую. За три года мучений девушка так и не рискнула рассказать ему о снах, а наяву Иландар стал появляться совсем недавно. Хааре казалось, что брат будет преследовать ее до конца дней. Его тень срастется с ее собственной, а голос так и будет нашептывать: «Ради чего ты выжила? Чтобы сдохнуть, как ничтожество, в глуши?»
Изо дня в день Хаара пыталась убедить себя, что становится сильнее. Она должна, если хочет со всем покончить. Видимо, избавиться от проклятья рода Дефоу можно только умерев, однако девушка боялась попасть на ту сторону. Что сделают с ней призраки братьев и отца, зная, что она пережила их всех и при этом меньше всего была достойна жизни? Сам Геул не спасет ее от расправы.
Пришлось ехать в Архорд. Без четкого плана, с посредственными бойцовскими навыками. Сначала она увидит его, а уж потом подумает, стоит ли игра свеч. Может, хоть призрак Иландара заткнется, заметив, что Хаара сдвинулась с места.
С Карлайлом она не разговаривала, хотя на то не было видимых причин, и мужчине показалось, будто между ними выросла стена. Принцесса просто не знала, что сказать. Когда не можешь оправдать собственную глупость, молчи. Мужчина украдкой поглядывал в ее сторону: уставшее лицо бледнее обычного, под глазами залегли тени – свидетельство мучительных бессонных ночей. Временами Хаара морщила нос, когда по неосторожности задевала свежую рану.
Карлайл оттащил тело садала со двора, чтобы прохожим не бросалась в глаза кровавая картина, и понадеялся, что оставшиеся следы сражения смоет дождь. Он подошел к Хааре прежде, чем они успели отъехать, и предложил заново перевязать руку. Девушка не возражала. Во время процедуры она постоянно отводила взгляд и поджимала губы. Карлайл ловко справлялся с перевязкой. Он истомился в ожидании разговора, который так и не состоялся.
– Готово, – сказал он наконец, и Хаара медленно опустила руку.
– Спасибо, – сдержанно ответила она, на что мужчина лишь кивнул.
Он собрал оружие, необходимую провизию и воду. С петухами путники выехали на дорогу и отправились в путь. Они ничего не обсуждали, но оба чувствовали – спокойная жизнь остается позади. Неприятное чувство посетило обоих – что-то надвигалось… Хаара попыталась игнорировать внутреннюю дрожь, а та сбивалась в комок и подступала к глотке. Первую половину дня оба молчали, думая каждый о своем. Дорога вилась через вспаханные поля, которые крестьяне засевали после схода снегов, затем стала спускаться в небольшую низину, а позже круто поднялась к холмам.