От ужаса принц в очередной раз потерял сознание…
Вдругорядь он очнулся уже ближе к полудню. И первое, что увидел, — занесенный над головой топор. Бедолага принц, понятное дело, тут же заорал на весь лес: «Помогите! Спасите! Убивают!» И вскорости очень пожалел об этой своей секундной слабости. Огромный топор с треском вонзился в ствол, не причинив ему вреда, а, напротив, перерубив стягивающую плечи веревку.
Савокл наконец обрел свободу, но тут освободивших его гномов со всех сторон обступили оборотни, которых разбудил крик принца.
Гномы, не мешкая ни секунды, вскинули свои топоры и вступили в схватку.
Поскольку боец из принца был некудышный, единственное, чем он мог помочь своим спасителям, — это снова возопить о помощи. Что он и сделал.
Именно этот его крик и услышал доблестный и несокрушимый призрачный воин…
— Вот, собственно, и весь мой рассказ, — подытожил Савокл. — И теперь, о благороднейший из рыцарей, судьба твоего принца всецело в твоих руках.
От такой похвалы из уст самого наследного принца Мах зарумянился и, поклонившись Савоклу, робко предложил:
— Ваше высочество, тут неподалеку замок моего отца. Если вы снизойдете принять приглашение скромного рыцаря…
— Отлично, замечательно, превосходно! — закивало высочество. — Да, да и да. Разумеется, я принимаю ваше предложение. Ведите меня, о достойнейший из мужей.
Они двинулись по узенькой, едва заметной глазу лесной тропинке. И оба счастливо улыбались.
— Что-то мне тут не нравится, — вдруг заявил дед Пузырь, когда до ворот баронского замка оставалось шагов сто. — Больно уж тихо. Даже птички как будто петь перестали.
Мах поспешно отвернулся от принца и, не замедляя шага, грозно шепнул в пустоту:
— Не дергай меня, дед. Тошно уже от твоих предчувствий… Ты же глухой, сам же говорил, так откуда тебе знать, тихо вокруг или шумно?
Призрак выскочил из-за спины рыцаря и пояснил, скорчив серьезную мину:
— Да, все так и есть: я не слышу ничего, кроме твоей речи. Но! Я внимательно слежу за твоим лицом и жестами, обращаю внимание на интонации твоего голоса… В лесу ты говорил с Савоклом довольно громко, чтобы перекрыть голосом шум деревьев. А чем ближе мы к замку, тем тише ты говоришь.
— Что ж, ты угадал: близ замка и вправду довольно тихо, не слышно ни шелеста листвы, ни птичьего щебета, да и ветки под ногами не хрустят… Но это еще не повод для паники. Посмотри — вокруг замка чистый, ухоженный луг, стены сверкают белизной, в них не видно ни единой трещинки. Словом, чувствуется рука рачительного хозяина. А вон стражники у ворот и на смотровых башнях. Да, все как в детстве…
— И все же мне как-то тревожно, — упрямо прогундосил призрак.
— Не бойся, дед, все будет хорошо… Ого! Смотри-ка, нас, кажется, заметили. — Мах выхватил меч и галантно отсалютовал в ответ на приветствие одного из стражников.
Савокл покровительственно улыбнулся молодому спутнику и, первым ступив на дощатый настил моста, перекинутого через глубокий ров, решительно пошел к открывающимся уже воротам.
— Ну, наконец-то дома! — воскликнул Мах, поравнявшись со стражниками. И спросил, широко улыбаясь: — Небось отец уже заждался?
Хотя день был довольно теплый, воины у ворот стояли в полном боевом снаряжении, опущенные забрала совершенно скрывали их лица.
Один из них глухо пророкотал в ответ:
— Не извольте беспокоиться, молодой господин. Проходите, вас тут давно и с нетерпением ждут.
Вдруг из-за ворот донесся отчаянный вопль принца:
— Мах! На помощь! Измена-а-а!!!
Отважный рыцарь даже не успел коснуться эфеса — сзади его ударили чем-то тяжелым по голове. Все вокруг мгновенно разлетелось на кусочки, и сознание Маха ухнуло во тьму.
Очнулся Мах на каменном полу. Ноги и руки его были крепко связаны. Судя по затхлому воздуху и полной темноте, лежал он в подземном узилище замка.
Все тело рыцаря затекло, затылок ломило. Мах попробовал шевельнуться, но добился лишь резкой боли в онемевших конечностях. Веревки были толстые, узлы надежные.
Из мрачного оцепенения рыцаря вывел негромкий стон.
— Э-эй… есть тут кто живой? — прохрипел Мах в темноту.
— Только полумертвые, — плаксиво проблеял принц Савокл и снова застонал.
— Ничего, ваше высочество, сейчас мы что-нибудь придумаем. Вот освободимся и всем им такого покажем!.. — попытался Мах успокоить впечатлительного приятеля.
Получилось весьма неубедительно, Мах даже сам себе не поверил. Зато Савокл с радостью ухватился за хрупкую надежду.
— Кому «им», сэр Мах?.. Это ваши враги, да?.. Какая-то местная интрига?.. Я радостно вверяю свою жизнь в ваши сильные руки! Рядом с храбрым призрачным воином мне абсолютно нечего бояться!.. Господин Мах, нельзя ли побыстрее придумать что-нибудь, а то все тело, знаете ли, задубело. Очень неприятное ощущение…
Про себя рыцарь проклинал чересчур доверчивого принца на все лады, вслух же продолжил успокоительную чушь:
— Скоро все кончится, и вы забудете об этом досадном недоразумении, как о кошмарном сне. Принц Савокл, главное — не падайте духом… А теперь давайте немного помолчим, мне надо сосредоточиться и подумать.
— Во-во, помолчи-ка, помолчи! А то от твоей брехни у меня уже уши повяли, — проворчал дед Пузырь. Призрак появился, как обычно, ниоткуда. Просто выступил из окружающего мрака и присел возле Маха. — Говорил ведь я тебе, что предчувствие у меня нехорошее, предупреждал, а ты только отмахивался. Как же! Ты у нас «давно уже самостоятельный и в опеке не нуждаешься». Домахался вот! Теперь даже я не знаю, как тебе помочь.
— Прости, Пузырь, ты был прав, — понуро согласился рыцарь, но, заметив на физиономии призрака хищную ухмылку, поспешил добавить: — Дед, давай только без твоих обычных внушений. Не забывай: я твой хозяин, а ты мой призрак. И пока я жив, все так и останется.
— Ладно уж, помню. — Всем своим видом дед Пузырь являл теперь кротость и смирение. — Ты пробовал хоть чуть-чуть растянуть веревки?
— Не получается…
— Ну, тогда… Эх, как жаль мне терять такого доброго хозяина!
— Еще один стонать тут над ухом взялся, — возмутился Мах. — Мало мне было одного нытика! Но тот хоть принц, голубая кровь, белая кость, ему простительно. А вот от тебя, Пузырь, никак не ожидал. И без того тоска смертная, да ты еще тут… Лучше объясни толком, что на самом деле стряслось. Где отец и почему вдруг такой «ласковый» прием?
— Насчет твоего отца — не видел, врать не буду, — развел руками дед Пузырь. — А насчет приема, тут все очень просто. Я не знаю, каким образом они попали в замок, но сейчас у них тут гнездо, а вы с принцем — их законная добыча. Так что, если вы в ближайший час не вырветесь из пут, вас ждет ужасная смерть.
— Подожди, давай-ка по порядку. Кто такие эти они?
— А я разве не сказал? Мах, замок твоего отца каким-то загадочным образом превратился в логово вампиров. Вспомни, как тщательно стражники у ворот укрывались доспехами и плащами от солнечных лучей, живительных для всех и губительных лишь для вампиров.
— Нет-нет-нет, — забормотал потрясенный Мах. — Этого быть не может. У отца был сильный гарнизон, сотня с лишним опытных воинов. Любую нежить вмиг истребили бы.
— Выходит, эти твари оказались посильнее гарнизона, — удрученно констатировал призрак. — Мах, пока ты лежал без памяти, я проверил ближайшие подземелья. Поверь, меня это потрясло не меньше, чем тебя, но я своими глазами видел ряды гробов в соседнем подвале. Сейчас они спят… Но до заката осталось чуть больше часа, а ночью они непременно возжаждут свежей людской крови.
— Постой… Ну-ка, ну-ка… Соседние подвалы, говоришь… Я, кажется, придумал! — Бледное лицо рыцаря осветилось улыбкой надежды. — Рановато ты собрался меня хоронить, мы еще повоюем. Слушай, Пузырь, ты же запросто проходишь сквозь стены? Так?
— Запросто, — согласился призрак.
— Зачем же мне надрываться, силясь разорвать эти толстенные веревки, когда с твоей помощью я могу просто-напросто переместиться из темницы в коридор, а из коридора — в оружейную. Если мне память не изменяет, она тоже находится в нижней части замка, где-то совсем рядом. И там полным-полно острого железа. Перережу путы, вернусь в темницу, освобожу Савокла и — только нас и видели… Я же знаю целых три подземных хода, выводящих из замка в лес. А там уж как-нибудь…