Спустя ещё час поездки, Лексе стало только хуже. Нахлынула тошнота, а боли возымели новую силу буквально во всём теле. Впрочем, я чувствовал себя не лучше.
Время буквально застыло, пока мы заснеженной дороге. Минуты превращались в часы, а часы — в бесконечно тянущийся поток времени. Когда далеко впереди замаячили огни Келчестера, казалось, мы едем уже несколько дней, и это играло с нами очень злую шутку.
Накопившаяся за всё время усталость тяжким грузом обрушилась на нас. Очень хотелось спать, но делать этого нельзя было ни в коем случае. Едва ты закрывал глаза, разум будто сдавливало изнутри, а затем разрывало на множество частей. Эта боль была непередаваемой. Душу будто пихали в страшную мясорубку, а затем с силой выплёвывали, и с каждым разом эта терзающая, разрывающая боль становилась всё сильнее. И только вид того, что находится впереди, придавал последние крохи сил и заставлял терпеть невыносимые муки.
Когда нам стало совсем невмоготу, извозчик пришпорил упряжку и понёсся гораздо быстрее. «В Келчестере вы нормального лекаря не найдёте. Я вас сразу в Вариенвуд домчу». Его фраза бесконечно повторялась в голове, словно вокруг ничего другого и не было. На самом деле, так оно и было. Деревья, кусты, столбы-указатели — всё смешалось в единую кучу, огни городских домов бликами пролетели мимо, окружённые десятками людских теней. «Дорогу, дорогу» — крик извозчика потонул где-то в глубине. Я уже не был уверен, что мы сможем дотянуть до Вариенвуда.
Келчестер остался позади. Каких-то два часа, и доберёмся до помощи. Терпеть, просто терпеть. Дотянем, обязательно дотянем.
— Родная, как ты? — плевать было на себя, лишь бы с Лексой, когда мы доберёмся, всё было нормально.
Она ничего не ответила. Только показала рукой, мол, всё нормально и слегка улыбнулась. Но это явно была ложь. Девушка была очень слаба. Лицо выглядело понуро, несмотря на улыбку. Дыхание её, хоть и казалось ровным, таковым на деле было лишь отчасти. Время от времени она, будто задыхаясь, начинала ловить воздух, но потом вновь дыхание становилось спокойным.
А через некоторое время я ужаснулся. По щеке девушки, начинаясь от шеи, ползла чёрная трещина, ещё несколько таких же покрыли её руки. Будто разломы в земной коре, они распространялись по её коже, причиняя Лексе невероятную боль. Она пыталась терпеть, просила о помощи, но ни защита, ни целительский артефакт не могли ей помочь. Девушка очень ослабла. Сил не хватало даже на то, чтобы держаться в сидении. Её голова опустилась мне на колени, сама она закрыла глаза и часто задышала, из горла вырвался сдавленный хрип. От её тела исходил болезненный жар.
— Мне плохо… — прошептала она и потеряла сознание.
Только бы не, только бы не… Впереди уже виднелся Вариенвуд, и его огни стремительно приближались. Упряжка неслась во весь апорт. Дорогу я уже не мог разобрать. В какой-то момент я закрыл глаза, открыл вновь, но зрение поплыло. Взгляд будто залило водой, я не видел абсолютно ничего. Часть мира полностью погрузилась в полную темноту.
Упряжка неслась к въезду в Вариенвуд. Стены арки пронеслись мимо, раздались за спиной крики стражи:
— Стой! Куда!
Но я не обращал на них внимания. Как и на скрежет полозьев по чищенной от снега брусчатке. Сани по инерции пролетели несколько метров, и только затем извозчик затормозил коней.
— Лекарь в том здании, — на выдохе выпалил он и закашлялся в диком приступе.
Я выбрался из саней, взял Лексу на руки и направился к нужному дому. Она была без сознания, но всё ещё дышала. Ориентиром для меня служила лишь яркая вывеска, ничего другого я не видел. Где-то сзади раздавались крики спешащей к нам стражи, но мне уже было плевать. Входную дверь я буквально вбил внутрь и прошёл в помещение, отчего двое стоящих там людей буквально застыли на месте.
— Лекаря, срочно! — прохрипел я.
Один из людей подбежал ко мне, ему я передал Лексу. И лишь девушка оказалась у него на руках, рядом уже был второй. Он что-то говорил мне, жестикулировал, но я его уже не слышал. Немного хриплый старческий голос отдалялся от меня, свет комнаты сменялся на тьму.
Я проваливался в бездну…
Глава 5
И вновь тьма. И вновь эта чёрная непроглядная бездна окружает меня. Я пытаюсь всмотреться в эту ужасающую черноту, но не вижу ни единого следа чего-либо. А абсолютная тишина, царящая вокруг, не дарует привычного успокоения. Лишь пугает и нервирует.
Что-то подобное я испытывал, когда наткнулся на кристалл в развалинах недалеко от «Прибрежной». Тогда я потерял создание, уступив управление душе погибшего наёмника. Теперь же разум в принципе отказывался работать. Я чувствовал себя ужасно, и не было сил даже на то, чтобы позвать на помощь.
Я стоял на месте, время от времени делая парочку небольших шагов вперёд. Вновь вгляделся в темноту в надежде, что увижу что-то впереди. Ничего. Пустота. И тишина.
Мрак давил на меня. Как заживо похороненный в деревянном гробу, я желал выбраться, но с каждой секундой мои надежды таяли. Неужели мы всё-таки не добрались? Неужели лекарь оказался бессилен? И ведь в этом есть моя вина. Если с Лексой что-то случилось, я себе этого не смогу простить. Плевать на себя, жив я буду или нет: это всё равно ничего не изменит. Однако я подверг самого близкого мне человека смертельной опасности, сам того до конца не осознавая.
Если так выглядит смерть в этом мире, то, наверное, я её полностью заслужил…
Ещё пару раз позвать на помощь, дождаться хоть какого-то ответа, но всё это было тщетно. Я стоял в пустоте абсолютно один. Хотя, однажды мне даже показалось, что где-то вдали послышался звук, отдалённо напоминающий человеческую речь.
Или всё же не показалось?
Как и в прошлый раз, где-то вдалеке я услышал голос, но, если тогда это был знакомый голос деревенской целительницы, пытавшейся добиться ответа от моего разума, то в этот раз, кем бы они не были, обладатели голосов обращались явно не ко мне. Да и слышал я лишь обрывки некоторых фраз…
«…выведено из…»
«Остаточные последствия…»
«…артефакт не…»
«…источник должен справиться…»
Голоса были холодными, мрачными. Будто готовившимися к неутешительным новостям. Разум попытался проанализировать картину, но выходило, откровенно говоря, скверно.
Выведено из… Выведено что? Откуда выведено? Из чего? Остаточные последствия… Видимо, это «что-то» оставляло за собой что-то ещё худшее, чем могло быть. Артефакт не… Какой артефакт? Целительский, наверное. Других вариантов нет. Источник должен справиться… Мой источник, полагаю? Справиться с чем, мать вашу? Мозг отказывался работать, а все хоть мало-мальски цельные мысли оборачивались жутким головокружением. Разум скручивало, а затем пропускало через огромную мясорубку, превращая рассуждение в жуткий не собираемый воедино фарш.
— Эй, вы меня слышите? — в отчаянии позвал я. Однако ответа не было. Тишина, мрак и бездна.
А затем я увидел женский силуэт. Окружённый едва видимой серебристой плёнкой, он казался лучом света в этой пустоте.
— Сол, ты меня слышишь? — дрожащий голос позвал меня. Джесси. Он точно принадлежал ей.
— Джесси! Джесси! — лишь услышав голос сущности, я будто бы обрёл новые силы, — Джесси! Где я?
— Сол, прости меня, — сквозь её слова послышался отчётливый искренний всхлип, — Я подвергла тебя смертельной опасности, оставила без защиты. Но я и предполагать не могла, что там вы подцепите такое мощное проклятие…
— Какое ещё проклятие? — испуганно воскликнул я.
— Украшения… — стыдливо произнесла она сквозь начинающийся плач, — Чары, наложенные на них, в нестабильных землях возымели обратный эффект. Из защиты они превратились в орудие мучительной пытки… Я искренне прошу у тебя прощения, я и представить не могла… Прости!