Главное при взятии языка — не повредить его полностью, и даже так, чтоб по гарантии типа сдать — тоже не повредить. Язык нужен за-ради сведений, потому нужно оказаться щепетильным и даже бережным. Но вот что обязательно — скрутить покрепче и не дать орать раньше времени. Иначе трандец котятам, взяли и попались.
Наш молчал, да и сложно говорить, если Девятка скрутила в жгут его половину его собственной грязной майки и затянула узлом на затылке, закрепив как удила во рту. Вот чем хорошо параллельное развитие господствующих биологических видов, так это анатомией. Гуманоидный тип развития делает нас всех крайне похожими друг на друга во многом, где-то различаясь, ну, там, количеством молочных желёз, а где, наоборот, точь-в-точь соответствуя друг другу ровно близняшки. Например — в болевых окончаниях с ощущениями, что весьма подходит форсированному способу допроса.
И, да, главное тут не грозить, а делать. Не «сломаю палец, сволота, если не скажешь», а сломать палец и только потом рассказать о поломке остальных. Наш дружок, блестя почти полностью тёмными, без белка, глазами, выдававшими чистопородного кротса, снизошёл на третьем. На второй руке, в смысле и из шести на каждой.
— Бабудоговорилсясхалифамиивзялдевкувоткупиззаеёбизнеса!
— Бабу договорился с халифами и взял девку в откуп из-за её бизнеса? — повторил я. — Твой Бабу и не думал просить выкуп за неё?
— Ты дурак? — спросил кротс, дуя на пальцы, уже начавшие срастаться. — Я ж сказал, хомо, халифы заплатят за неё и все дела.
— Зубы также быстро растут? — ласково поинтересовалась Девятка. — А, мать-волшебница?
— Я мужчина, дура ты, дура, как мне быть твоей матерью? — возмутился кротс. — Я…
Он хрюкнул и заткнулся. Навсегда, само собой, кротсы вообще регенерируют здорово, но свёрнутую шею назад не сделаешь, да уж. Мы услышали самое главное, даже два раза: халифы из-за бизнеса и Бабу. Смысла оставлять в живых нарка-кротса, помершего из-за собственных слабостей с глупостями не имелось. Почему? Всё, как водится, просто.
Саманта Как-то Её Там с титулами работала на федералов, обладая контрольными пакетами во всяких интересных конторках с лабами. Двое её сопровождающих вообще имели федстатус с постоянными контрактами на правительство, но кто-то из них крыса, если не оба. Долги, амурные приключения, грязное бельё — что угодно, что заставило кого-то из этих двоих втянуть Сэм в блуду с сафари, благо, та не особо сопротивлялась. Где-то в этом моменте и появляются халифы, корпорация Пан-Халиф, ребята ушлые, ребята умные, ребята наглые и ребята с далеко идущими амбициями, раз не опасаются взять в заложники такую немалую шишку, как потрёпанную привычками с жизнью Саманту. Значит, делов больших деньгах и ставки высоки.
Тут-то на шахматном поле ненужной нам с Девять партии появляется чёртов скрытый ферзь — наёмник Бабу, головорез, контрабандист, убийца, бывший кнехт, бывший федерал с ОС, типа неуловимый, все дела. Насчёт неуловимости всё просто — чем дальше конечная точка Радиуса, там больше платят федчинушами всякие отморозки. Другое дело, что всем, кому стоит знать, про Бабу известно и потому сейчас многое встало на свои места.
Себа стоит спасти, парень не заслужил выпавшей смерти. Бабу взял с собой кнехта ради одного — добавить страха к своему имени, скрываться он и не думает, так, прячется в тени. Каждый солдат удачи, попадая в его руки, знает о любимом развлечении отморозка — снятии кожи заживо. На Саманту и её секреты лично мне плевать, её стоит спасти только ради отмазки от Контроля, помирать по-настоящему пока рановато.
Жаль снова рисковать наполовину обязательной смертью, ею жестью с болью и страхом, да ещё и Процедурой ради этой курицы, если честно. Но деваться некуда. Мы бесы, нам положено.
Робоплатформа шла себе не скрываясь, её следы легко определялись в нескольких вариантах, работавших в наших боевых чипах. Другое дело, сейчас стоило пользоваться электроникой по минимуму, передвигаться скрытно и приготовиться стрелять исключительно на глазок. И, конечно же, обязательно использовать ПБС, чтобы выдать себя пусть и на чуток, но позже необходимого парням с девками Бабу, чтобы выявить и прикончить нас с Девяткой. И вряд ли у них нет фальков, и вряд ли они не подготовились к визиту гостей, и вряд ли…
Удача любит храбрых. Не сказать, мол, бесы храбрецы, но и не бздуны, так точно. Удача любит храбрых и уж местные отморозки таковыми точно являлись, и потому, алкая чего-то, неявного нам, яростно атаковали времянку Бабу сотоварищи. Нам даже искать особо не пришлось, до того лихо, с гиканьем и прям по-будённовски, окрестная шелупонь пёрла за зипунами. Ну, в смысле, за аккумуляторами, БК, ружбайками, медициной, НЗ и вообще всем нужно-необходимым, таскаемым с собой в случаях таких вот хищнически-боевых операций.
Народа у Бабу оказалось немного, стандартная пятёрка, даже без чего-то тяжёлого. Местные этим прямо-таки вовсю пользовались, угу.
Свой не самый лучший арсенал тутошняя боевая гопота компенсировала напором, знанием местности и энтузиазмом с количеством. Судя по разномастным цветастым знакам — ради добычи объединились сразу несколько банд. И, исходя из перестрелки, вдруг стало ясно — дела Бабу не так хороши, как хотелось бы. Иначе давным-давно тут имелись бы боевые пташки, разносящие разъярённый клоповник в хлам. И раз так…
— Может, попробуем договориться? — высказал я не совсем очевидную идею. — Баш на баш, враг моего врага, все дела, а, чего скажешь?
— Хм, мать-волшебница, — Девятку явно усмехнулась ха маской с забралом, — мне нравится. Пробуем, Семь, ты знаешь, что говоришь, ты у нас тот ещё балабол-затейник.
— Не балабол, — поправилось мне, — а краснобай. Две большие разницы, чуешь? Поехали…
Косплеить Юрия Алексеевича — это в крови, стоило улыбчивому военлёту сказать такой историзм и всё, ушло в народ. Даже если речь о неприглядной штуке, навроде договорённостей с отъявленным злыднем, упырём и подонком типа Бабу.
О фальках догадался правильно, но их время почти ушло, кое-какие сбили местные, кое-какие превратились в камикадзе, уничтожив наиболее опасные участки наступления, спалив их к едрени-фени. Интересная техника, ничего не скажешь, мотай на ус, бес, мало ли…
Анализ коротковолновой связи
Работает
Запустить сканер для поиска частоты переговоров ближайшей группы
Запущено: 10−9-8−7–6…
Вызов? Да/Нет
Да
— Гутен таг, Бабу, меня звать Девять.
— О, ты не померла, бесовка? Зато явно убила моего крота, верно?
— Почти, но выжилось, если бы не жахнула, глядишь точно была бы трупом, а так вы меня не нашли. А твой урод, мать-волшебница, сам напросился. Ну, я знаю кто ты, ты знаешь — кто я, считай, познакомились. Времени трепаться у нас немного, стоит договориться.
Бабу молчал и мне стало чуток не по себе. План, если честно, так себе, но хотелось верить.
— Хрен с ним. Чего хочешь, Девятка?
— Забрать сержанта. Он же жив?
— Жив. Твой мужик, что ли, обесился, в тебя макает, чернильница?
— Ага, так и есть. Вас же никто не страхует, Бабу, верно? Ударю в тыл вон тем, с красными хвостами на сраках, а ты, когда отобьёшься, дашь мне сержа и уйти.
— И всё?
— Мне хватит, я спасу кнехта, выполню задачу, как смогу, защищая старшего команды, твои дела с туристиками меня не касаются, а что насчёт Соколицы — пусть решает Харри.
Бабу молчал, местные пёрли, лагерь бандосов, совсем небольшой, устроенный на едва очищенной площадке у рыжих дилдо допбаков, заметно потряхивало от постоянно ползущего вниз мусора. Если бы боевито-охамевшей шушеры случилось чуток больше, план даже мне показался бы дуростью, но… Но он обязан прокатить, своя шкура важнее многого, а такие дерьмецы, как Бабу, своей дорожат ох-ах как сильно. И, значится, что…
— Действуй, бесовка, — хрипнул канал, — ты ж меня видишь? Вон он, твой серж, спеленатый по рукам-ногам, но почти целый и уж точно живой.