Звено, как всегда, три пташки, и всего их девять. Куда деваться, в гости мы решили наведаться по-взрослому, чтоб всем хватило, когда распечатаем коробку свеже-горячих звездюлей. Ну, или нам. Странное ощущение дежа-вю, вот-вот летели также, когда встретили ту парочку, шарп-стрелка и её любовь из освобождённых бесов. И даже состав платуна, как оказалось при посадке, почти такой же:
Тридцать шесть пехотинцев, разбитых на пятёрки, как всегда — серж или капрал, четыре винта и один лёгонький ручник, плюсом неожиданно шёл барабанщик, упакованный как для стрельбы по механизированным стрелкам.
Старые-добрые Апостолы, высоко ценящие работу на Харри, само собой — со своей гранд-ма и небольшой прибавкой состава: четыре пулемётчика, четыре шарпа с дальнобойными снайперскими стволами, тройка ребят с многоразовыми точными гранатомётами и помощниками-номерами, навьюченными по два комплекта выстрелов.
Два пулемётчика с крупным калибром, в экзоскелетах и дополнительной бронёй, с каждым по подростку из кадетов Апостолов, но коробки дополнительного БК всё также прут мех-псы.
Гранатомётчики, как оказалось потом, на своих мех-псов загрузили не только дополнительные гранаты, но и станки с короткими толстыми стволами на десяток залпов, настоящие ПТРК, но многоразовые.
Не оказалось горгона с «вулканом», но никто не расстроился, его вполне компенсировали тройкой мех-стаффов, дистанционно управляемых бронированных дронов с двуствольными «гейзерами» и смешанной подачей ОФЗ с БЗТ. То-то Себ выглядел таким довольным, да-да.
На самом деле, сержу наверняка утвердили следующее звание, а кнехт-лейтенант, скажу вам, дело серьёзное. Имеющейся огневой поддержки Себу хватило бы удерживать небольшой космопорт с два-три часа, не сдавая его батальону марин.
Знакомая пара многоножек, девчонок, повелевающих РЭБ, таскаемой за ними целой сворой мех-псов. Эти не кичились, подмигнули всеми шестью глазами на двоих, помахали верхними парами лапок и что-то там похихикали, явно обсуждая меня. Девочки такие девочки.
Сокольник, новый, явно парень, смахивающий на что-то вроде Чубакки, но с совершенно обычным лицом. Почему поклонники Ханумана обожают модифицировать себя до такого состояния? Да кто ж его знает, если честно. Вот уж как есть, так и есть. А это кто, курсор?
Йоко
Ну, надо же, она на самом деле существует, та самая адъютант Харри, вот ведь. Не знаю, как там насчёт её личной жизни с Харри, но мне понравилось всё, связанное с пятёркой мех-псов, навьюченных нашим БК, парой новеньких медроботов и эвакуационной проходимой низкой платформой, в общем, всем тылом, подчиняющимся этой, возможно и правда, легендарной бесовке, получившей свой виртуальный меч воли.
И, само собой, обязательный Рой — его тощий пастух в шестилапом бронекресле, три бронеулья и сотни «ос», мех-камикадзе, добавляющих проблем противнику. Харри молодчина, тем более, сейчас всё оплачивает заказчик и Харри расстарался.
«Редхоук», несомненно, не относились к Солар и за штурвалом не сидел Роско, тем более, ставший комэском. Хотя, вроде бы, комэски тут летают только в путь.
Пташки были незнакомыми, таких эмблем ещё не встречалось. Пилоты сидели по местам, на общем канале не трепались, так что ничего о них не понял. Да и ладно.
Молчание в эфире
Несомненно, тут даже дураку станет ясно, что молчание при десантирование очень важно.
Как заснуть, если не помогают овцы со слонами, как их не считай, хоть арифметическим способом, хоть методом проб и ошибок? Да всё просто, нужно думать о самом рутинном, выстраивая алгоритм чего-то постоянного, что можешь любить, можешь терпеть, можешь ненавидеть и пользовать по каким-то причинам. Если думаешь именно в ключе «а что у нас должно быть с утра понедельника по вечер пятницы», и думаешь подробно, то среда вдруг окрасится в цвета отпуска, бегемотиха в кокошнике шарахнет в лоб бенгальским огнём, рассыпающимся на фишки казино, что подарят всё-всё желаемое, включая лакея-японца, моделей из Виктория Сикрет, обеды на чистом животном масле, платиновые коронк…
Ну, да, вся неприятная составляющая десанта на пташках заставляет пытаться забыться. Себ, сидя по диагонали, показал кулак. Я храпел, что ли?
Мне повезло, напротив бортовая камера, подключиться к ней шнуром, чтобы никаких соединений в эфире, весьма легко. Мне, может, так спокойнее, на самом-то деле, мать-волшебница. Мне, вот ведь, падать через ледяную пустоту удобнее с картинкой полёта.
Планета наплывала плавно, начав закрывать весь обзор. Не знаю, как будет с небом в месте высадки, но пока сверху всё виднелось весьма неплохо. Белые завихрения чистой легкой облачности, темнота чего-то, смахивающего на океан, посерёдке украшенный рыже-зеленым огромным пятном то ли континента, то ли огромного острова. Уплывающая из поля зрения огромная белая полярная шапка льдов, наверное, раза в полтора больше, чем у моей родины. Астроном из меня так себе, как из козьего зада геликон, но кое-какие воспоминания вроде бы остались.
Многие планеты, открытые за века, прошедшие с прорыва, терраформировали. Процесс затратный, интересный, сложный и, как мне кажется, должный быть очень благодарным потом, ближайшими потомками. Но, как выяснилось, всё всегда как обычно — служи, дурачок, получишь значок, крохотную пенсию и небольшую конуру, подвиг твой не забудут, но оценивать его материально спустя десяток лет уже неинтересно.
Потому на терраформирование шли разные личности, от отчаявшейся нищеты центральных систем и Фронтира и до прошаренной сволоты-вахтовиков, вроде «северян» моего давно пропавшего в ужасающе удалённом прошлом. Да, там хватало отличных людей, но не зря память о «пьяных» поездах с северов хранилась до моих годков здраво-возрастной памяти.
Так и тут, честное слово, прямо по поговорке насчёт войны и матери родной. Времена идут, люди не меняются, чего уж тут поделать.
Параллельным курсами шли остальные звенья. И шли весьма красиво, уже войдя в атмосферу. Да, точно вот и помогло наблюдение, страх даже пропал и капа почти не пригодилась. Здорово же!
Одна из пташек вспыхнула, разлетелась раскалёнными брызгами, оставив только чёрный дымный след. Двигатель и топливные баки, точно, как разрез хирурга. Бах, и нет людей. Прав Себ, прав, если не верит в милицию, ополчение из хлеборобов с оружием с бору по сосенке.
— Маневр, готовится к падению!
Да ну⁈
Глава 14
А-режим!
Бегом!
Самая-пресамая любимая команда военных, что государственных, что частных, что пару десятков веков назад, что сейчас, что в недалёком будущем. Это как с ЗУ-23, мол, когда наши космодесантники начнут делить Марс с НАТО-2, то на бронированный марсо-ровер обязательно приклепают спарку калибра 23 мм. Также и с командой «бегом».
С другой стороны — куда деваться⁈ Пташки сели с разбросом, но в заданных точках. Скинули нас, БК, мех-псов и медицину, и тут же взмыли вверх, начав вертеть хитрые петли и ворочая в стороны жадными жерлами орудий и остро-колючими кончиками ракетных контейнеров на пилонах. И чтобы не помереть из-за детонации любой из них, что при высадке, что из-за низкого барража, решение одно — бегом от машин, засранцы!!!
А А-режим? Ну, кому война, кому больше, чем мать родна. Потому средства убиения личного состава разные, включая распыляемые или разлитые и испаряющиеся.
Платун — сбор на девять часов
Пока — рассыпаться звеньями, прикрывать транспорт
Рою — разведка
РЭБ — ждать
Пехота — первые
Мясорезки — вторые
Начали
Новый Сокольник помер вместе с полыхнувшей пташкой и пятёркой тяжелых штурмовиков. Наши глаза теперь состоят из Роя и его пастыря, бодро трюхающего прямо за многоножками, выставляющими дронов РЭБ.
Нас взяли в хорошую вилку, добавив ещё одному «редхоук» дырок в бортах. Его посадили, Йоко немедленно отправила туда платформу и медробота. Похвальная забота о коллегах, что и говорить. Только толка не оказалось, кому выпало уйти в Вальхаллу, те и отправились, лишив нас ровно одну из снайпер-Апостолов, двух их же ребят с винтовками и второго пилота пташки.